| BELLABS | Новости bellabs | Обсудить в блоге | Написать письмо |
Архив 51-го минно-торпедного авиаполка КБФ
Орленко И.Ф.
Мы – «Таллинские»
6
Мы – «Таллинские»
|...44| Наш 51-й минно-торпедный полк опять на своем старом аэродроме. К этому времени наступило затишье на Карельском фронте . Сравнительно спокойнее стало и на Ленинградском фронте. В те дни по радио можно было слышать сводку Совинформбюро, в которой сообщалось: "За истекшие сутки на Ленинградском фронте ничего существенного не произошло. |45| Активно действовали разведчики. Отдельные бои носили местный характер". Но это было затишье перед бурей. Готовилось большое наступление войск Ленинградского фронта по освобождению Советской Эстонии. По ночам перемещались дивизии и полки, уточнялись планы наступления, на передовую прибывала новая техника.
Наш полк начал боевую работу уже на следующий день после переформирования. Поднимались в крейсерские полеты парами и одиночно. Перед решающими боями нужно было изучить обстановку в районе действий полка в западной части Финского залива и на коммуникациях, ведущих к Таллину.
С этой целью 13 сентября первым на боевое задание вылетел командир полка майор Ф. А. Ситяков. В экипаж входили штурман полка майор Г. А. Заварин и начальник связи старший лейтенант М. П. Черкашин. 14 сентября вылетел и я. Со мной поднялись в воздух штурман капитан А. И. Рензаев и стрелок-радист старшина Ю. А. Волков.
Как говорилось выше, готовясь к боям всем составом полка, мы выработали новый тактический прием действий торпедоносцев, взяв за основу группу из четырех самолетов (двух торпедоносцев и двух топмачтовиков).
Для проверки схемы 14 сентября в район Таллина вылетела первая пара самолетов группы: торпедоносец заместителя командира эскадрильи В. М. Соколова и топмачтовик командира звена М. В. Николаева. Пару постигла неудача. Хотя она и потопила крупный вражеский транспорт, но в районе цели погиб экипаж Соколова – самолет взорвался в воздухе от прямого попадания фашистского снаряда. В экипаже Николаева были ранены штурман Н. И. Конько и стрелок-радист И. Ф. Иванов.
На следующий день на такое же задание вылетела другая пара: торпедоносец командира звена А. А. Богачева и топмачтовик командира звена Д. Башаева. Обнаружив в западной части Финского залива фашистский транспорт в охранении боевых кораблей, наши летчики смело пошли в атаку. Гитлеровцы открыли бешеный заградительный огонь. У самолета Богачева (штурман Г. П. Штефан, стрелок-радист В. И. Ванчугов) снарядом перебило систему электросбрасывателя и торпеду сбросить на первом заходе не удалось. Летчик, преодолев мощный огонь, при втором заходе прицельно сбросил торпеду при помощи механического сбрасывателя. Но врагу удалось повредить один мотор. Однако Богачев, потопив в паре с Башаевым фашистский транспорт в 7000 тонн, полтора часа на одном моторе вел самолет и дотянул до своего аэродрома. |46| Топмачтовик Башаева тоже получил значительные повреждения. Пришлось вести его до своего аэродрома на малой высоте. Приземление прошло благополучно.
Затем вылетела еще одна пара самолетов – командир звена, он же заместитель командира эскадрильи лейтенант В. М. Борисов, и его ведомый – лейтенант С, П. Пудов. В районе острова Гогланд они обнаружили и атаковали фашистский тральщик. Отмечено попадание бомб в корабль.
Тяжелыми были для нас первые боевые полеты. При сильном противодействии врага малейшая неточность или оплошность экипажа приводила к печальным последствиям, но это была и хорошая школа.
Вскоре войска Ленинградского, 1-го Прибалтийского фронтов и моряки КБФ перешли в решительное наступление в общем направлении на Таллин. На аэродроме круглые сутки не утихал гул моторов. Летчики и техники работали с полной отдачей сил. Каждый торопился сделать больше, чтобы внести свой вклад в победу. Ночи проводили без сна, но никто на это не сетовал. Пример во всем показывали коммунисты и комсомольцы.
Это была проверка боеспособности нашего вновь сформированного полка. Надо сказать, что личный состав выдержал испытание с честью.
* * *
Наступил вечер 21 сентября. Командир полка пригласил в свою комнату начальника штаба, заместителей, флагштурмана, начальника связи, командиров эскадрилий. Подводили итоги боевой работы торпедоносцев и топмачтовиков за прошедший день. Неожиданно зазвонил телефон.
– Майор Ситяков слушает...
Наступила недолгая пауза. Мы внимательно следили за лицом командира – хотелось знать, с кем и о чем он разговаривает.
– Звонил генерал Шугинин , – сказал Ситяков. – Он сообщил, что завтра сухопутные войска развернут наступление на Таллин. |47| Нам приказано с рассветом 22 сентября иметь в тридцатиминутной готовности к вылету восемь торпедоносцев и топмачтовиков для нанесения удара по фашистским транспортам, которые вывозят из Таллина войска, боевую технику и награбленное добро.
Командир полка тут же поставил боевую задачу:
– Командирам эскадрилий выделить по два экипажа из числа наиболее подготовленных летчиков, штурманов и стрелков-радистов. Два самолета выделит управление. Одну группу поведу я сам, а другую – мой заместитель майор Орленко. Всем экипажам прибыть на аэродром к 5 часам утра. Инженеру полка обеспечить готовность машин к выполнению боевого задания... А теперь – отдыхать!
Отдыхать? Накануне такого дня? Нет, нам долго не спалось. Тем более, когда прослушали по радио очередную сводку Совинформбюро. В ней говорилось, что в течение 21 сентября на Таллинском направлении войска Ленинградского фронта, развивая наступление, овладели городом и узловой железнодорожной станцией Раквере, а также с боями заняли более трехсот других населенных пунктов.
Наши войска достигли успеха и на других участках. Например, наступавшие части к западу от Нарвы полностью очистили от противника перешеек между Чудским озером и Финским заливом и соединились с частями, наступавшими вдоль западного побережья Чудского озера.
Попали в сводку Совинформбюро и мы, летчики. О нас сообщалось: "Авиацией Краснознаменного Балтийского флота в Балтийском море потоплен транспорт противника водоизмещением в 4000 тонн. В Финском заливе советские летчики атаковали и пустили на дно немецкий тральщик".
Каковы-то будут результаты наших завтрашних боевых вылетов?
...Пять часов утра. Все экипажи на аэродроме. Командир полка уточнил боевую задачу. Подробно разработали схему атаки. Еще раз напомнили летчикам о противозенитном маневре и взаимодействии топмачтовиков и торпедоносцев, об осмотрительности – не исключена встреча с вражескими истребителями.
– Наши цели – транспорты и покрупнее! – сказал в заключение командир полка.
Затем попросил слово флагштурман Г. А. Заварин.
– Для перевозки своих войск фашисты используют самые быстроходные суда, – сказал он. |48| – Составленные из них конвои совершают переходы со скоростью до 15 узлов. Сопровождать их могут не только сторожевики и тральщики, но и эсминцы, даже крейсера. Из этого и нужно делать расчеты. И еще одно: наша торпеда – оружие грозное. Но она парогазовая и при движении оставляет на поверхности воды след из пузырьков, а это дает возможность противнику вовремя заметить ее, сманеврировать и уклониться от удара. Вот почему лучше всего установить дистанцию сбрасывания в 600 – 700 метров...
Выступил также замполит майор Добрицкий. Он сказал всего несколько слов:
– Товарищи летчики! Сегодня на вашу долю выпала большая честь – выполнить ответственное задание. Вас ожидают немалые трудности, предстоит испытание вашей выдержки и мужества. Но командование верит в каждого из вас. Позвольте пожелать вам большой удачи в бою, счастливого возвращения...
Экипажи ушли к самолетам. Меня задержал начальник штаба Иванов. Неловко сжав мою руку у локтя, он смущенно проговорил:
– – Ты, Иван, смотри там... осторожнее... Не лезь на рожон...
Чувствовалось, что Николай Иванович взволнован. Обнимаю его, а он молчит. Потом отвернулся со словами:
– Погода на маршруте и в районе цели хорошая.
– Это плохо, – ответил я. – Нам нужна погода похуже.
Такая пикировщикам годится, а нам лучше, когда сверху прикрывают облака.
У самолетов увидел Добрицкого. Он развил бурную деятельность. На стоянках пестрели боевые листки-молнии. Возле парторгов и комсоргов кучками сидели люди – проводились беседы. Сам замполит стремился обойти все экипажи, подбодрить их парой теплых слов.
А эти слова, ох как нужны были тем, кто вылетал, да и тем, кто оставался на земле. Хотя все верили в успех, были готовы отдать все для того, чтобы сокрушить врага, но все же в сердце таилась тревога: "Не в последний ли раз? Война есть война".
* * *
|49| – Все в порядке! – доложил механик Н. А. Стерликов, когда я подошел к самолету. Штурман капитан Петр Николаевич Сазонов и стрелок-радист Юрий Абрамович Волков готовили свои места.
Моя группа вылетала второй (после группы Ситякова) и времени еще достаточно. Обошел вокруг машины несколько раз и вдруг почувствовал, что одолевает какая-то расслабленность. Но потом, когда сел в самолет и прибавилось работы, быстро пришел "в норму". В кабине все привычно и это тоже настраивает на выполнение боевого задания.
У каждого летчика выработалось правило: сел за штурвал – думай только о противнике, о бое, а все остальное оставляй на земле до возвращения, иначе долго воевать не сможешь.
Мой хронометр показывал шесть часов двадцать пять минут.
В небо взметнулась зеленая ракета – сигнал для взлета группы командира полка. Через установленное время на старте вспыхнули еще две зеленые ракеты – разрешение на взлет второй группы. Запущены и опробованы моторы. Самолет, покачиваясь на неровностях, пошел к взлетной полосе. За мной в кильватере – ведомые.
Дал полный оборот моторам, отпустил тормоза и машина, набрав скорость, оторвалась от земли. Не делая обычного круга, пошли на маршрут. Пристроились ведомые. Они идут, плотно прижавшись ко мне: справа командиры звеньев И. И. Репин и М. В. Ремизов, слева – командир звена Г. А. Зубенко. Показал им большой палец. Они в ответ подтвердили, что и у них все в порядке.
Маршрут пролегал через Финский залив. У Порккала-Удд он был перекрыт вражескими противолодочными сетями, которые патрулировались боевыми кораблями, представлявшими серьезное препятствие для торпедоносцев. Но мы всегда, при выходе в Балтийское море, обходили этот район, пролетая над финской территорией подальше от берега и крупных населенных пунктов. Лететь сотню километров на малой высоте над территорией, где еще притаился враг, не очень-то приятно. Нужно смотреть в оба. И прежде чем выйти на чужую территорию мы не всегда придерживались проложенного на карте маршрута. Каждый вдумчиво искал решение, как обмануть бдительность вражеской противовоздушной обороны, с какого направления прорваться в море, чтобы внезапно выйти на цель, учитывая время суток и местонахождение кораблей врага относительно берега.
|50| Пролетая над поляной, мы увидели, как по дороге шел взвод солдат. На малой высоте мы легко и безошибочно определили их принадлежность. Гитлеровцы!
Только я собрался сказать стрелку-радисту Юрию Волкову: "Поддай им!", как он, угадав мою мысль, немедля дал по фашистам очередь из двух башенных крупнокалиберных пулеметов.
Вышли на берег, и впереди, до самого горизонта простиралась морская неприветливая гладь.
Теперь все наше внимание сосредоточено на море, чтобы на предельной дальности обнаружить фашистские транспорты, вышедшие из Таллина, и выгодно развернуть группу в атаку.
В район цели вышли в 12.20, обнаружив два каравана кораблей врага: один в составе нескольких десятков вымпелов, а другой – три транспорта и танкер. Я избрал для атаки второй караван – поменьше и без охранения. Ну, думал, транспорты без боевых кораблей – это находка и нам просто-напросто повезло. Мы зашли на цель с солнечной стороны и атаковали. Торпеды попали в носовую часть, а бомбы – в центральную часть головного транспорта. Вверх взметнулись обломки судна. В то же время на нас обрушился шквал огня. Оказывается, гитлеровцы, уходя из Таллина, поставили на палубу транспортов все, что могло стрелять по самолетам. Это было невероятное зрелище:
на пути наших самолетов стояли подвижные завесы огня. Малокалиберные зенитные установки, "строенные" и "счетверенные" пулеметы стреляли осколочными и трассирующими снарядами и пулями. К счастью наша группа в бою потерь не понесла и возвратилась на свой аэродром. Правда, на машине И. И. Репина была повреждена система шасси и при посадке на травяной покров поломали самолет, но экипаж остался цел.
Группа майора Ф. А. Ситякова уничтожила два транспорта: один в. 10 000 тонн, второй – в 7000 тонн.
На обратном маршруте, пролетая мимо Таллина, можно было видеть успешную работу наших "Илов". Вражеские транспорты, грузившиеся в Таллинском порту, подверглись ударам флотских самолетов-штурмовиков, а на внешнем рейде по уже готовым к выходу в море транспортам нанесли удар наши пикирующие бомбардировщики.
На подступах к Таллину, преследуя отступавшего врага, вели бои подвижные передовые отряды 8-й армии генерала Ф. Н. Старикова, в состав которой входил и Эстонский стрелковый корпус генерала Л. А. Пэрна. |51| От корпуса к Таллину двигался передовой отряд под командованием полковника В. Вырка.
После выполнения первого задания всех нас кровно задевало самолюбие – ведь летчики первой группы сделали больше и мы это видели.
– Отстаем мы, – удрученно сказал мне летчик М. В. Ремизов.
– Не вешай голову, – успокоил я своего топмачтовика, – в следующий раз догоним.
Второй удар в тот же день наша группа нанесла по конвою, обнаруженному в открытом море. Конвой состоял из четырех транспортов, шедшего в охранении эсминца и тральщика. Подбитого в первом полете И. И. Репина заменил командир 2-й эскадрильи майор Б. К. Ковалев. Я и мой ведомый топмачтовик Г. А. Зубенко атаковали головной транспорт водоизмещением в 8000 тонн. Торпеда и бомбы попали в цель и судно затонуло. Вторая пара (ведущий Ковалев, ведомый Ремизов) успешно атаковала еще один крупный транспорт, который тоже по наблюдению экипажей затонул.
Первая группа во второй полет вылетела в составе пяти машин: торпедоносцы Ситякова и командира 3-й эскадрильи капитана Мещерина и три топмачтовика – Борисов, Богачев и Пудов.
В районе цели капитан Мещерин с ходу атаковал транспорт в 6000 тонн и экипажи видели его потопление. Ведущий Ситяков, не распуская оставшуюся группу, повел ее в атаку на концевой, самый крупный транспорт в 15000 тонн. От попадания торпеды и нескольких бомб крупного калибра, по наблюдению экипажей и фотоснимку, судно погрузилось в морскую пучину.
Всех нас обстреляла вражеская зенитная артиллерия. Истребительная авиация фашистов как на маршруте, так и в районе цели активности не проявляла, так как была скована наступавшими частями Красной Армии на подступах к Таллину.
Кончился день напряженной боевой работы. Сходить дважды в течение дня в торпедную атаку нелегко. Такого боевого напряжения в полку не было со дня его основания.
Зарулив на стоянку, я и мои ведомые выключили моторы. От внезапно наступившей тишины даже заболели барабанные перепонки. |52| Ослабли мышцы, и у всех силы были на пределе – борьбе с врагом отдано все, на что способен человек.
Самолет Г. А. Зубенко из нашей группы во втором полете был подбит. До ближайшего аэродрома летчик шел на одном моторе и произвел посадку с убранным шасси. Экипаж остался невредимым.
В первой группе в районе цели был подбит самолет лейтенанта С. П. Пудова и горящим упал в море. Экипаж – летчик Пудоз, штурман младший лейтенант П. М. Быстров и стрелок-радист сержант А. Г. Крамарь – погибли. Самолет капитана К. А. Мещерина имел два прямых попадания снаряда в бензобак и левую плоскость, но он благополучно дотянул до своего аэродрома.
В результате четырех последовательных комбинированных ударов потоплено семь вражеских транспортов.
К концу дня нам стали известны некоторые подробности освобождения Таллина.
Разгромив прикрывавшие город немецко-фашистские части, советские войска к 14 часам 22 сентября освободили столицу Эстонской ССР и главную военно-морскую базу Краснознаменного Балтийского флота – город Таллин. Бойцам 14-го полка 72-й стрелковой дивизии выпала честь первыми водрузить красный флаг на здании Президиума Верховного Совета Эстонской ССР. А командир взвода 354-го стрелкового полка Эстонского корпуса лейтенант Иоханнес Лумисте и ефрейтор Эльмар Нагельман установили красный флаг на древней башне "Длинный Герман".
Соединение катеров, форсировав основные заграждения в Таллинской бухте, высадило десант морской пехоты в Минной гавани, занявшего территорию порта. В 1941 году они последними уходили из гавани. И вот, спустя три года они пришли как освободители. На головном катере находился морской пехотинец младший сержант Иосиф Юрченко. Он держал древко с развевающимся военно-морским флагом. И как только катер коснулся причала, Юрченко выскочил на стенку. Вскоре над зданием порта взвился военно-морской флаг Советского Союза.
Это была большая и долгожданная победа.
В тот же вечер мы слушали сообщение Совинформбюро. В нем говорилось, что войска Ленинградского фронта в результате стремительного наступления 22 сентября с боями овладели важной военно-морской базой и крупным портом на Балтийском море – столицей Советской Эстонии – городом Таллин (Ревель), а также заняли более 800 населенных пунктов. |53| И сразу усталость как рукой сняло. Мы долго не ложились спать, пели, плясали, веселились.
Все участники операции были награждены орденами и медалями.
Приказом Верховного Главнокомандующего за проявленное мужество, за героизм в боях при освобождении столицы Эстонии 51-му минно-торпедному авиаполку вместе с другими частями было присвоено почетное наименование "Таллинский". Всему личному составу Верховный Главнокомандующий объявил благодарность 22 сентября – за освобождение Таллина, а 23 сентября – за освобождение порта и города Пярну (Пернов).
Успешное проведение Таллинской операции делало нас сильнее, опытнее. Тактическая группа из четырех самолетов, над которой так долго и упорно работали, полностью себя оправдала. Это был, по сути дела, тот мостик, по которому мы, торпедоносцы Балтики, пришли к славной победе.
Готовясь к разбору боевых действий по освобождению Таллина, мы подняли много вопросов. Говорить было о чем, ведь только начинался славный боевой путь полка.
Во время разбора вначале мне показалось, что командир полка Ф. А. Ситяков недоволен действиями второй группы в первом вылете. Тогда я не выдержал и объяснил в чем дело. Когда наша группа проходила финские шхеры, встретился фашистский транспорт. Я выпустил по нему торпеду, но она из-за малых глубин не попала в цель. Поэтому в районе цели мы потопили только один транспорт.
– Зато вы наверстали во втором полете, не потеряв ни одного экипажа, – как бы успокаивая меня, заметил Ситяков. – А потопить транспорт – это не слово сказать!
Транспорт водоизмещением 5000 – 6000 тонн за один рейс может взять более 3000 тонн груза или 100 средних танков, для перевозки которых по железной дороге потребовалось бы два состава по 50 платформ каждый. Такое судно может вместить на борту более 1000 солдат с вооружением и боеприпасами, или продовольствия для трех дивизий на два месяца. Для перевозки такого количества продовольствия по шоссейной дороге потребовалось бы 600 автомашин – грузоподъемностью пять тонн каждая. Вот что значит потопить такой транспорт!
С той памятной поры Балтика прочно и навсегда вошла в мою жизнь, стала частью моей судьбы.
На другой день утром у нас состоялся митинг.
|54| ...Полк выстроился на аэродроме. Стояли поэскадрильно: летчики, штурманы, стрелки-радисты, техники, механики. Здесь же находились офицеры и солдаты подразделений обслуживания. Впереди строя – замполит Г. Добрицкий, начальник штаба П. И. Иванов, штурман Г. А. Заварин, начальник связи П. М. Черкашин. И у начальства, и у личного состава радостные, взволнованные лица. В эти минуты невольно вспомнились все те, кого нет среди нас, кто навсегда ушел из жизни, но своим ратным трудом помог завоевать нам почетное наименование.
Из помещения штаба вышел майор Ситяков.
– Смирно! – скомандовал я.
Полк замер. В воцарившейся тишине четко прозвучали слова приказа Верховного Главнокомандующего о присвоении полку наименования "Таллинского". Командир полка. зачитал поздравление генерала Самохина. От своего имени он сказал:
– Присвоение нам почетного наименования – высокая оценка упорного боевого труда всего личного состава. Большое спасибо вам, дорогие товарищи! Разрешите надеяться, что вы и впредь будете с честью выполнять свой воинский долг, приумножая славу полка, беречь и продолжать боевые традиции.
После Ситякова выступили летчики, штурманы, техники. От имени товарищей по оружию они поклялись беззаветно служить любимой Отчизне, множить удары по врагу, не жалеть ни крови, ни жизни для достижения победы.
Слова наших летчиков не разошлись с делом. После митинга сразу начались боевые вылеты. Освободив Таллин, войска Ленинградского фронта продолжали стремительное преследование отступавшего врага и быстро продвигались на запад и юго-запад, завершая освобождение Эстонской ССР.
А мы продолжали наносить торпедо-бомбовые удары по фашистским транспортам и кораблям, прорывавшимся в открытое море. В устье Финского залива, вблизи острова Осмуссаар, наши торпедоносцы потопили транспорт, на борту которого находилась тысяча фашистских солдат и офицеров. А всего за два дня при выходе из Таллинского порта и на переходе было потоплено 16 вражеских транспортов, включая три судна, уничтоженных в районе острова Сааремаа и два – в районе Вентспилса – Лиепаи. Наш 51-й минно-торпедный полк наносил удары по вражеским конвоям, вышедшим из Таллина в открытое море, действуя "в догон" с севера, а 1-й минно-торпедный авиаполк, базируясь в Литве, действовал "на перехват" с юга, настигая врага в районе Лиепаи, Вентспилса. |55| Таким образом, 22 и 23 сентября групповые крейсерские полеты торпедоносцев и топмачтовиков минно-торпедной авиации были сосредоточены на коммуникации Таллин – Лиепая.
Идя на боевые задания в Балтийское море, мы пролетали над освобожденным Таллином и видели, как сильно поврежден город. Целые кварталы лежали в развалинах. В порту на всех причалах виднелись подорванные краны, лебедки, транспортеры...
Заканчивался еще один день боевой работы по освобождению Эстонии. На обратном маршруте мы прошли плотным строем вблизи Таллина, салютуя победителям.
В тот же день к нам на аэродром прилетел начальник политотдела ВВС КБФ полковник Иван Иванович Сербии. От имени командования ВВС он еще раз поздравил личный состав с большой победой и с присвоением полку почетного наименования "Таллинский". На стоянках самолетов он провел беседы и ответил на заданные вопросы. На многих примерах полковник показал стойкость и мужество бойцов Ленинградского фронта, в частности, 8-го Эстонского стрелкового корпуса, а также рассказал о помощи населения советским воинам.
Население Советской Эстонии повсюду с великой радостью встречало Красную Армию и бойцов Эстонского стрелкового корпуса. Нередко местные жители сами принимали активное участие в боях, подвозили и подносили боеприпасы, оказывали помощь раненым, спасали промышленные предприятия от разрушения фашистами.
В те дни мы явились свидетелями необычайного мужества, проявленного экипажем летчика нашего 51-го полка младшего лейтенанта Гусмана Мифтахутдинова. Об этом хочется рассказать подробнее.
| К началу страницы |
|