| BELLABS | Новости bellabs | Обсудить в блоге | Написать письмо |
Архив 51-го минно-торпедного авиаполка КБФ
Беседы с ветеранами МТА КБФ
|
|
Перламонов Семен Григорьевич
Механик по спецоборудованию 2-й эскадрильи 51-го МТАП
|
|
|
До прибытия в 51-й мтап
Перламонов:
Родился я 18 октября 1924 года в Белоруссии, в Могилевской области. Когда мне было 8 месяцев, родители переехали в Брянскую область. Дубровка, 40 километров от Сещинского аэродрома. Аэродром военный, большой. Потом в 35-м году переехали в Москву. Отец по специальности строительный рабочий – стекольщик, маляр, кровельщик. Мама – домохозяйка. Детей в семье четверо, я самый младший. Трое сыновей и одна дочка. Брат кончал тоже МАТУ – авиационно-техническое училище [ Перламонов-младший – авиационно-техническое, но Пермское ]. Где сейчас Медицинских исследований на Динамо, напротив стадиона – там училище было военное, потом его перевели за город. Он кончал по той же специальности [ что и Перламонов-младший ] – техник по спецоборудованию. Но его выпустили лейтенантом [ Перламонова-младшего – по ускоренной программе, сержантом ]. А я в Москве окончил 9 классов, у меня год отставания был...
28 июня 41 года в числе 20 тысяч комсомольцев Москвы я уехал добровольцем под Смоленском рыть противотанковые рвы, доты строили, эскарпы – оборонительные сооружения. К сожалению, немцы их обошли... И я там пробыл почти до октября месяца, когда Смоленск начали уже полностью брать... 24 год [ родившихся в 1924-м ] посадили в теплушки и отправили. Это было в конце сентября. А 23-й год оставили на позициях... У меня были товарищи с моего дома, с моей школы... Учился я в 558-й школе – это 4-й Рощинский, у Даниловского рынка.
Приехал я в Москву после этого... это ж я первый раз оторвался от мамкиной юбки. Трудно было, мне ж еще не было 17-ти... Школы уже не работали в Москве. Сперва я занимался зажигалками.
bellabs:
Дежурили на крышах?
Перламонов:
5-6-этажные у нас были корпуса на Малой Тульской. Они на одной параллели с ЗИЛом. 22 июля – первая бомбардировка Москвы – они вместо того, чтобы бомбить ЗИЛ, попали вот на эти корпуса. Потом устроился на завод, учеником токаря.
bellabs:
На ЗИЛ?
Перламонов:
Нет, ЭНИМС. Экспериментальный институт металлорежущих станков. На Донском, недалеко от моего дома. Вот. На ДИП-300 – большой токарный станок, один из самых современных в то время. Быстро освоил. Делал какие-то операции, потом посадили стружку гнать для химической промышленности. Какие-то болванки... Ночь, однотонная работа... Хрясь резец... А я еще не мог затачивать резцы. В общем, работали.
Потом я узнал, что в Перми... Мои родители уехали из Москвы в Пермь с внуками, внуки были маленькие у дочери. Они написали, что в городе есть авиационное училище, очень интересное – напиши туда. Ну я написал письмо «Прошу принять меня...» и так далее, интересуюсь техникой. Я уже занимался до войны моторами. Жили мы в полуподвальном помещении, у меня был ящик, такого стола [ обычный небольшой письменный стол ], конечно, не было – и там чего только не было...
Пришел ответ. Я уволился с завода, поехал туда заранее, заехал к родителям, несколько недель у них погостил. Училище на берегу Камы. Красное громадное 100-метровое здание П-образного типа. Это ВМАТУ имени Молотова. Военно-морское авиационно-техническое училище имени Молотова. До войны выпускало лейтенантов.
bellabs:
Это же училище оканчивал и Стерликов.
Перламонов:
Да, и Стерликов и Орлов. Мы с Орловым были в одной роте.
bellabs:
Вот здесь у нас даже есть свидетельство Стерликова...
Перламонов:
У меня такое же. У меня, правда, тройка – по строевой подготовке.
bellabs:
А какие самолеты Вы изучали?
Перламонов:
Мы изучали Яки, ЛАГГи... Лавочкин, ДБ
Они стояли на техническом аэродроме, на другой стороне Камы. Мы туда зимой на лыжах, километров 8, в 5 утра. Обвязывались махровым полотенцем, обмазывались жиром каким-то, чтоб не обморозиться. А когда Кама растаяла... такие были «галоши».
bellabs:
Баржи самоходные?
Перламонов:
Да. Туда стоя набивались, одни головы видны, и по Каме сплавлялись туда и обратно. На аэродроме были истребители, ДБ. Демонтаж приборов, монтаж приборов проходили на ДБ.
Илы изучали еще, Ил-2. Еще с деревянными крыльями. Потом появились металлические и там – однопроводная система, второй провод это корпус, когда металлические крылья. И были очень большие проблемы. Помню, к нам на Гражданский аэродром опустилась эскадрилья Илов, у них были проблемы и меня пригласили помочь. А там один провод, чуть где замыкание, на корпус утечка, и – выбивает предохранители.
bellabs:
Вы сразу специализировались на оборудовании?
Перламонов:
Да, на спецоборудовании. Это электричество, приборы. Знакомились с радиоаппаратурой.
bellabs:
Итак, Вы поступили в училище когда?
Перламонов:
В 42-м, в мае 42-го. И отбыл в мае 43-го.
bellabs:
То есть Вы прошли годичный курс?
bellabs:
Да, годичный курс. 8 часов классных занятий и 4 часа самоподготовки – 12 часов мы занимались в день.
bellabs:
А сколько было выходных?
Перламонов:
Да не было, по-моему, выходных – это или походы на 10 километров, что для меня было... Ноги у меня потели страшно. Сапоги безразмерные, так что доставалось основательно. Меня даже выпускали из строя, чтобы не сбивал ногу. По городу иду сзади, а вся рота впереди.
Ну, вот, а в 43-м, в мае месяце, меня вызвал командир роты. Очень хороший человек – Шмелев. Он очень много нам дал... И говорит: Перламонов, Вы командируетесь в Ленинград. Я говорю: Хорошо. А кто еще? Еще один вооруженец, я забыл как фамилия... Вот, нас оформили: аттестаты дали, командировочную – в 8-ю дивизию [ 8-я МТАД ].
Через Вологду мы доехали до Кабоны – это такое местечко на Ладожском озере И оттуда... со сложной проверкой документов и так далее... нас посадили на сторожевик. Я попал в трюм. Там меня, извините... – 5 баллов на Ладоге, первый раз в жизни... я выскочил на палубу, там стало легче.
Мы переправились на другую сторону Ладоги, выше Шлиссельбурга, насколько я помню. Потом мы пересеклись с одним офицером сухопутным, устроили костерчик, перекусили, на чем-то доехали до железной дороги и попали на поезд. Доехади до Ленинграда, вышли на вокзале. Или Финляндский или Витебский..., не Московский, это точно. И – обстрел. Я-то уже в Москве был обстрелян, а мой напарник из Перми, он – нет. Исчез. Начал его искать. Нашел его в подвале... Район Ленинграда обстреливался часто довольно, потом привыкли.
На попутке доехали до Лесотехнической академии – там стоял штаб 8-й дивизии. Это в конце Гражданского проспекта. Доехали. Нас хорошо принял, накормили сытно, и инженер дивизии по спецоборудованию стал со мной беседовать. Начал задавать вопросы по «Пешкам» [ Пе-2 ]. Это была единственная машина у нас в Союзе, на которой было 8 моторов. Приводы триммеров, щитков – все управлялось из кабины электрически. Конечно, элероны – механически, с помощью тросов. И каждый мотор управлялся 3-мя проводами. И каждый провод был под номером. Он начал задавать мне вопросы: А какой номер подходит туда-то? И я ему запросто говорил номера проводов.
bellabs:
То есть Вы были хорошо подготовлены?
Перламонов:
В технической части я знал машину очень хорошо.
И он меня направил в 73-й [ бомбардировочный ] полк. Мне сказали, что он перешел потом в 12-й. Полк стоял на полях Лесотехнической академии, с правой стороны Гражданского проспекта, если ехать от города. Вот, меня туда направили, и я там был за штатом. Мне там платили деньги, я там получил медаль «За оборону Ленинграда».
Из училища я вышел сержантом. В 73-м полку мне выдали морскую форму. Старшего сержанта я получил в 51-м полку в Нижней Ладоге.
И денежное довольствие уже давали офицерское – 500 рублей получал.
bellabs:
А это много или мало, что можно было купить?
Перламонов:
Не помню, мы ж не покупали ничего, нам все выдавали. Я отсылал часто домой – это было большое подспорье. Мастера получали 150 рублей.
bellabs:
Чем был вооружен полк?
Перламонов:
«Пешками». Двухмоторная машина с двигателями М 105 с водяным охлаждением цилиндров, моторы – ужасные.
bellabs:
А в Перми, на аэродроме училища, «Пешки» тоже были?
Перламонов:
«Пешки» только макеты были. Живьем пришлось увидеть только в полку.
В 73-м я был за штатом, на подхвате. А это, меду прочим, очень хорошая практика. У одного одно, у другого другое. Я схватывал очень быстро.
bellabs:
В полку были только «Пешки»?
Перламонов:
Да. Как только немцы начинают стрелять, наши вылетают.
bellabs:
То есть использовались для подавления артиллерийских позиций?
Перламонов:
Да. Бомбежки, честно говоря, я в Ленинграде не испытал, а обстрелы были. У немцев же там были большие орудия...
И вот, летит обратно, идет из него пар – значит, прорыв рубашки цилиндра. Значит, на всю ночь работа – менять мотор.
bellabs:
А с двигателями Вы тоже возились, это же вроде не Ваша специальность?
Перламонов:
А у меня ж там стоит генератор, у меня там стоит тахометр, у меня там... освещение надо дать, чтоб ребята работали, это ж ночь.
bellabs:
И сколько Вы пробыли в 73-м полку?
Перламонов:
До октября месяца [ 1943 ]
bellabs:
То есть полгода примерно?
Перламонов:
Как только начал формироваться 51-й полк, меня откомандировали в Бернгардовку (Приютино) – это под Ленинградом.
| К началу страницы |
|