Башенные береговые батареи СевастополяФотохронология последнего штурма
|
Бои за форт Максим Горький I (17–25 июня 1942 г.) |
[ В подписях к фотографиям в этом издании хорошо видно, что башня №2, расположенная западнее, ошибочно называется восточной (eastern), а башня №1 – западной (western). Эта же ошибка регулярно повторяется в тексте. ]
* * *
Теперь [ после захвата территории КП ] немецкие части приготовились к атаке на сам Максим Горький I [ артблок батареи ]. Артблок вновь был подвергнут интенсивному артобстрелу, включая еще 5 выстрелов «Доры», и атаке около 20 пикирующих бомбардировщиков «Штука». Одна бомба попала в неповрежденную восточную башню, выведя из строя оба 305-мм орудия [ вероятно, имеется ввиду башня №2 ]. Однако, гарнизон батареи приготовился продолжать оборону ручным оружием.
В 14:30 3-й батальон 132 пехотного полка (сократившийся до 90 человек) и 1-я рота 173-го саперного батальона (всего 48 человек) начали атаку на артблок батареи со стороны Бастиона [ КП ]. Поддерживаемые интенсивным огнем мортир и пулеметов, к 15:15 пехота заняла позицию в 400 м от башен. Теперь пришла очередь саперов. Перемещаясь ползком от одной воронки к другой, группы саперов, каждая из которых включала 6 человек, под командованием лейтенанта Bacherl подобралась достаточно близко, чтобы забросить взрывные заряды и ручные гранаты через щели в башнях – уничтожая оборонявшихся или загоняя их внутрь блока. Другим зарядом они вывели из строя последнее действовавшее орудие в западной башне [ вероятно, имеется ввиду башня №1 ]. Теперь все четыре 305-мм орудия батареи были приведены к молчанию. С 7 июня эти орудия выпустили 700 снарядов в поддержку советской обороны. Немецкие потери 17 июня были тяжелыми – только среди саперов было 7 убитых и 47 раненных.
Несмотря на то, что гарнизон батареи был окружен и загнан в казематы, он отказывался сдаваться. Плохо представляя устройство подземной части батареи, оберлейтенант Strobel счел штурм крепости слишком рискованным и принял решение «выкуривать» защитников огнем и дымом.
Утром следующего дня, 18 июня, его люди взорвали метровую щель в бетонном блоке в районе западной башенной установки [ вероятно, башня №1 – см. дальше ]. Затем они залили в щель 300 литров бензина и подожгли его. Возникший пожар привел к мощному взрыву внутри батареи – вероятно, взорвались орудийные пороховые заряды – и из башенной установки вырвалось облако дыма.
Двое русских солдат, полностью покрытых сажей и с обширными ожогами вышли к одному из выходов и были подняты наверх. На допросе они сказали, что весь гарнизон хочет сдаться в плен, но не может сделать это под угрозой расстрела политкомиссарами.
Глубоко залить горючее во вторую, восточную, башню было невозможно, поскольку около нее уже полыхал открытый огонь [ вероятно, башня №2 ]. Поэтому немецкие саперы опускали бочки с горючим внутрь башенной установки и затем воспламеняли их подрывными зарядами. Результат был признан неудовлетворительным, поскольку горючее не проникало достаточно глубоко во внутренние помещения.
Правильно поняв, что орудийный блок соединен с командным пунктом подземной галереей, немцы блокировали выход через КП, завалив его тяжелыми камнями.
19 июня немецкие саперы поместили 500 кг взрывчатки на глубину 6 метров под западную башенную установку [ очевидно, башня №1 ]. Взрыв отбросил броневую крышу башни на 5 метров в сторону, поднял одно из орудий на 45° вверх и перекосил всю башню.
Вскоре после этого семеро русских солдат сдались в плен. Немного позже, когда взрывные работы продолжились, кавказец, который немного говорил по-немецки, предложил свои услуги в переговорах о сдаче гарнизона в плен. В ответ на обещание сохранить пленным жизнь, 117 советских солдат, в том числе 2 лейтенанта, вышли из казематов – все совершенно черные, некоторые с серьезными ожогами. По их словам, еще 114 человек, в том числе майор, комиссар, несколько офицеров, 6 медсестер и один ребенок, остались внутри – из них примерно половина ранены, половина убиты [ так в тексте; в других источниках – половина ранены или убиты ]. По рассказам пленных, взрывной волной в казематах выдавлены все двери, но работают аварийное освещение и телефонная связь с командованием в Севастополе.
На следующий день немцы продолжили свои усилия по «выкуриванию» остатков гарнизона. Когда саперы опустили по 230 кг взрывчатки на 13 метров вглубь каждой башни и приготовили горючее для заливания в щели, защитники батареи произвели встречный взрыв в глубине западной [ ? ] башни, который привел к воспламенению горючего и взрыву заложенных саперами зарядов. Один немецкий офицер погиб, еще три человека были ранены, из них двое смертельно.
230 кг взрывчатки в восточной [ ? ] башне сдетонировали по плану, вызвав внутри батареи пожар и сильное задымление. В 18:00 послышались яростные удары у восточной входной двери, но в ответ на призыв сдаваться, выкрикнутый одним из пленных, раздались выстрелы.
Утром 21 июня два совершенно почерневших солдата вышли из восточного выхода. Они сообщили, что пожар на верхних этажах цитадели продолжается, и что около 120 солдат, офицеров, а также женщины и ребенок сгорели или задохнулись. Солдаты сказали, что хотели открыть двери раньше, но были остановлены выстрелами изнутри батареи.
Огонь и дым продолжали вырываться из башен и входных дверей на протяжении 22 июня. Утром этого дня 173-й саперный батальон был заменен 3-й ротой 24-го саперного батальона.
Операция по очистке помещений батареи продолжалась еще несколько дней, пока 26 июня не был взят в плен последний защитник крепости.
В соответствии с немецкими донесениями, командир батареи Александер был схвачен – в гражданской одежде и со спрятанным под ней оружием – и после короткого допроса расстрелян. В соответствии с официальной версией советской пропаганды, он был выдан немцам предателем из крымских татар и содержался в симферопольской тюрьме до 1944 года, когда немцы убили его перед лицом наступления Красной Армии в Крыму.
[ Изложение похоже на предыдущее, но отличается в ряде деталей. Снова путаются западная и восточная башни. ]
* * *
Второй штурм Севастополя начался с мощной немецкой бомбардировки 2 июня 1942 г., и главной целью был форт Максим Горький I. Снаряды посылали практически одновременно две большие 30,5-см мортиры M1, две 60-см самоходные мортиры «Карл» («Тор» и «Один») [ в американской терминологии все эти мортиры именуются howitzer, «гаубицы»; термин mortar применяется для орудий калибра меньше 210 мм ], и 80-см железнодорожная пушка «Дора». Всего по батарее было выпущено около 750 снарядов. Снаряд, выпущенный одной из мортир «Карл» попал в западную [ восточную, №1 ] башню 6 июня, выведя из строя одно 30,5-см орудий и повредив второе.
Когда 7 июня началась наземная атака немецкого LIV корпуса, форт Максим Горький I стал основной целью для пехотинцев 132-й дивизии. Продвижение было медленным и тяжелым вследствие сильной советской обороны, и первая атака на Бастион 11 июня была отражена с тяжелыми потерями для наступавших. Было предпринято еще несколько наземных атак, и наконец 17 июня 213-му пехотному полку, отделившемуся от 73 дивизии, удалось прорваться к самому Бастиону. Рота саперов была направлена с целью взорвать бетонные укрепления, но оказалась в центре советской контратаки. Солдаты 213-го полка и саперы вступили в бой и смогли оттеснить русскую пехоту.
Финальная атака другой, западной, части форта с двумя массивными орудийными башнями, началась с мощного артобстрела и бомбардировки пикировщиками «Штука». Бомба «Штуки» попала в восточную башню, выведя из строя оба ее 30,5-см орудия. Затем снаряд мортиры «Карл» поразил западную башню, выведя из строя одно из орудий. Артобстрел включал и 5 выстрелов «Доры», которые также привели к серьезным разрушениям укреплений. Пехота и саперы, поддерживаемые мощным огнем мортир и пулеметов, пробивались от Бастиона к бронебашням сквозь дым и пыль. Прикрываемые огнем пехоты, саперы ползли вперед, перебираясь между кратерами от бомб и снарядов. Оказавшись достаточно близко, они стали забрасывать взрывные заряды и ручные гранаты в отверстия бронебашен, пробитые бомбардировкой, чтобы уничтожить защитников или вынудить их уйти под землю. Затем они подорвали последнее боеспособное орудие в западной башне.
Немецкий отчет сообщает, что за время [ июньского ] штурма советские 30,5-см орудия выпустили 700 снарядов. Там же говорится, что потери наступавших немецких частей были тяжелыми, почти 2/3 наступавших были убиты или ранены, но в конечном итоге 18 июня форт сочли нейтрализованным.
Немцы уничтожили тяжелые орудия и захватили наземную часть батареи и укреплений; тем не менее, советский гарнизон в шахтах и казематах отклонил немецкое требование о капитуляции. Командир саперной роты, не имея плана подземной части батареи и располагавший малым количеством людей, решил огнем уничтожить защитников батареи или вынудить их к сдаче. В течение ночи был доставлен бензин, и следующим утром было взорвано отверстие, в которое залили горючее и воспламенили его выстрелом 27-мм сигнального пистолета. Вспыхнувший огонь привел к мощному взрыву орудийных пороховых зарядов и обширному пожару в помещениях и шахтах. Двое русских солдат, обожженных и покрытых сажей, вышли и сдались в плен. Они сказали, что их товарищи также хотят сдаться, но удерживаются политкомиссарами под угрозой расстрела.
Дополнительное горючее и взрывные заряды были опущены в подземную часть комплекса, и наконец появился белый флаг и защитникам было обещано сохранить жизнь. Вышли на поверхность 117 русских солдат и 2 офицера, многие раненые, с ожогами, покрытые сажей и копотью от дыма. Немцы узнали от пленных, что около сотни защитников все еще внизу, включая майора, нескольких офицеров и комиссара – около половины из них убиты или ранены. Как ни странно, автономная система освещения все еще работает, так же как и телефонная связь с командованием в Севастополе.
Во время, когда немцы готовили большой подрывной заряд и заливали горючее с целью взорвать и сжечь остатки гарнизона, защитники произвели собственный взрыв в глубине западной башни, который привел к детонации немецких зарядов и горючего, убив или покалечив офицера и трех солдат. Большой заряд под восточной башней был взорван немцами по плану и привел к мощной огненной вспышке и огромному количеству дыма. В течение нескольких следующих дней небольшое количество защитников выходили сдаваться из охваченного огнем и дымом подземелья, последний был взят в плен 26 июня. Согласно немецкому донесению, майор Александер пытался бежать в гражданской одежде, спрятав под ней оружие, и после допроса был расстрелян.
Исследуя фотографии захваченной немцами батареи, можно выделить, как минимум, четыре стадии разрушения башенных орудийных установок.
Ясно видимыми разделяющими признаками являются:
1. Наличие дыма.
2. Конфигурация крыши и стволов башни №1.
3. Конфигурация крыши башни №2.
На всех анализируемых снимках, запечатлевших обе башни, спереди башня №2 (западная), сзади башня №1 (восточная).
Батарея горит. На фотографиях – башня №2 (западная). |
Дыма уже нет. На этих фотографиях запечатлена ранняя конфигурация башни №1 (восточной) – еще с крышей и горизонтально направленными стволами. |
В башне №1 (восточной) произошел взрыв: крыша сорвана и отброшена в сторону, лобовая броня обвалилась, левый ствол задран резко вверх. |
Крупным планом бронеколпаки видны на этих кадрах немецкой кинохроники. Немецкий сапер стоит как раз на той плите крыши, обвал которой отмечает стадию 4. |
Два левых снимка относятся к стадиям 3 или 4.
По снимкам только первой башни точно разделить эти стадии нельзя, но можно определить, какой снимок сделан раньше.
На левом снимке, как и на «эталонном» снимке третьего периода, видно только «крыло» у правого борта башни №1. |
На левом снимке, как и на «эталонном» снимке четвертого периода, наряду с «крылом» видна балка у левого борта. |
На этих снимках четвертого периода хорошо видна балка у левого борта башни №1. |
Левые снимки относятся к стадиям 2 или 3.
По снимкам только второй башни точно разделить эти стадии нельзя, но можно определить, какой снимок сделан раньше.
На левом снимке, как и на «эталонном» снимке второго периода, в задней части башни №2 видна балка-уголок, а балка спереди расположена близко к вертикали. |
На левом снимке, как и на «эталонном» снимке третьего периода, примерно в том же месте в задней части башни №2 видна неопределенная смятая деталь, а балка спереди наклонена к правому стволу. |
Расчеты выполнены при помощи планетария RedShift.
Время | Направление на Солнце (азимут) |
Высота Солнца над горизонтом |
Длина тени от вертикали = 1 |
04:05 | 56° | 0° | восход |
04:30 | 60° | 3° | 19 |
06:00 | 75° | 18° | 3 |
07:30 | 90° – восток | 34° | 1,5 |
08:45 | 105° | 48° | 0,90 |
09:45 | 120° | 57° | 0,65 |
10:25 | 135° – юго-восток | 63° | 0,51 |
10:55 | 150° | 66° | 0,45 |
11:25 | 165° | 68° | 0,40 |
11:45 | 180° – юг | 69° | 0,38 |
12:10 | 195° | 68° | 0,40 |
12:35 | 210° | 66° | 0,45 |
13:10 | 225° – юго-запад | 63° | 0,51 |
13:50 | 240° | 57° | 0,65 |
14:45 | 255° | 48° | 0,90 |
16:05 | 270° – запад | 34° | 1,5 |
17:35 | 285° | 18° | 3 |
19:05 | 300° | 3° | 19 |
19:30 | 304° | 0° | закат |
В качестве ориентированной по сторонам света подложки взят современный космический снимок.
Направление между центрами башен осталось неизменным.
Направления стволов разрушенных башен определяем по следующим снимкам:
Правый ствол 1-й башни направлен примерно в сторону левой амбразуры башни №2. Азимут около 225° (юго-запад). |
Линия правого ствола 2-й башни проходит примерно в корпусе от башни №1. Азимут около 215°. |
Длина тени примерно равна высоте предметов в 8:30 и в 15:00.
Утром и вечером быстрее меняется длина тени, днем – направление освещения.
Следовательно, эти параметры являются более надежными индикаторами времени в соответствующие часы.
Стадия 1 Башня №2. Редкий случай: фотография содержит датировку – 18 июня – непосредственно в подписи. Судя по теням на стволах, время съемки близко к 13 часам. |
Стадия 2 Башня №2, время съемки около 13 часов, вероятно 19 июня. |
Стадия 3 Башня №2, время съемки около 17 часов, вероятно 19 июня. |
Стадия 3 Башня №2 и снаряд. Левый снимок – вероятно вечер 19 июня, около 17 часов. Правый – вероятно 20 июня, примерно 8-9 часов утра. |
Стадия 3 Башня №2, время съемки около 10 утра, вероятно 20 июня. |
Возможно, эти последние крупные разрушения 2-й башни являются последствиями контр-взрыва, организованного защитниками батареи и унесшего жизни трех немецких солдат. Этот вопрос требует дополнительного изучения: был ли взрыв, убивший саперов, вызван их собственной ошибкой или активными действиями оборонявшихся, и в какой из башен произошел этот взрыв.
Развертка и фрагменты Die Deutsche Wochenschau No 616 (выпуск от 24 июня 1942 г.) |
Стадия 1
Съемка середины дня, вероятно, 18 июня.
Горит 2-я башня 30-й батареи. |
Горит 2-я башня 30-й батареи. |
Стадия 2
Утренняя съемка, вероятно, 19 июня.
2-я башня 30-й батареи. |
Сапер на крыше 2-й башни 30-й батареи. |
1-я башня 30-й батареи. |
Закопанные стволы на 30-й батарее (вероятно, расстрелянные стволы 2-й башни). |
Повреждения на стволах 1-й башни 30-й батареи. |
1-я башня 30-й батареи. |
Пролом лобовой брони 2-й башни 30-й батареи. |
Стволы (вероятно, расстрелянные) возле 1-й башни 30-й батареи. |
К началу страницы |