Башенные береговые батареи Севастополя

Н.В. Гаврилкин

Севастопольская 305-мм башенная батарея №35

Состояние береговой обороны Севастополя в начале XX века Проектирование башенных установок Строительство Советское строительство

Описание батареи 22 июня 1941 года Взрыв

Источник: Альманах «Цитадель» №16

---

В 2008 году исполнилось 80 лет с момента принятия на вооружение 305-мм 2-орудийной башенной батареи № 35. Начатая строительством в 1913 году, она была первой башенной батареей, построенной после смутного времени Гражданской войны и последним фортификационным сооружением – убежищем защитников Севастополя, как советских в 1942 году, так и немцев, оборонявшихся у м. Херсонес в 1944-м. Батарея была взорвана личным составом после расстрела боезапаса и окончания организованной обороны. В казематах батареи до сих пор находят полуистлевшие документы и следы боев последних защитников Севастополя.

Состояние береговой обороны Севастополя в начале XX века

После Русско-японской войны Главное управление Генерального штаба (ГУ ГШ) Российской армии занялось составлением программы развития сухопутных и морских вооруженных сил империи, в том числе приморских крепостей.

В декабре 1909 года в «Записке о государственной обороне» генерал от кавалерии В.А. Сухомлинов писал:

«Стратегическое назначение крепостей заключается в том, что бы облегчить своей армии и флоту свободу действий и затруднить в том же противнику, при этом задачу свою крепости должны выполнять с возможной экономией в расходовании живой силы, в качестве гарнизона. Наиболее крупным и притом общим недочетом всех наших крепостей является отсталость и несовершенность их устройства и вооружения».

На Черном море новая программа предусматривала переустройство главной оперативной базы флота – Севастополя – в части вооружения крепости «могущественными образцами орудий, для обеспечения порта от огня с моря», при этом в первую очередь было намечено «усиление приморского фронта установкой на флангах сильных батарей, вооруженных крупнейшими современными пушками, а также устройство батарей, предназначенных своим огнем удалять противника, который попытался бы через высоты к югу от города бомбардировать порты с моря».

Стоимость переоснащения приморского и сухопутного фронтов Севастополя оценивалась в 21 млн. рублей, из которых восемь выделялось в течение пяти лет на создание приморского фронта и установку крупнокалиберных батарей {1}.

Еще в 1906 году комиссия, образованная по соглашению Главного командира Черноморского флота и портов Черного моря с комендантом Севастопольской крепости определила вооружение Севастопольской крепости в составе: 254-мм пушек – 24, 152-мм пушек Канэ – 40, 280-мм мортир – 36 {2}. В 1911 году крепостная комиссия при ГУ ГШ предложила заменить восемь 254/45 орудий на восемь 305/52 {3}.

Работы по строительству береговых батарей проводились на основании Высочайше утвержденного 23 июля 1912 года Временного положения о производстве работ по созданию крепости вновь и по усилению и поддержанию существующих распоряжениями крепостных распорядительных комитетов, а также по чрезвычайной смете канцелярии Военного Министерства по усилению крепости и по чрезвычайной смете Главного инженерного управления 1912 года

Всего строились две батареи на восемь 120-мм пушек Виккерса, четыре батареи на 16 152-мм пушек Канэ, две батареи на 16 пушек калибра 10 дм и две батареи на восемь 11-дм пушек. Кроме того была запланирована постройка двух 305-мм башенных батарей №25 и 26 {4}.

Проектирование башенных установок

При выборе образца 305-мм береговой установки на заседании Артиллерийского комитета ГАУ 30 сентября 1910 года были рассмотрены проекты открытых, колодезных (барбетных) {5} и башенных установок для 305/52 пушек, представленных как русскими, так и иностранными заводами.

Рассмотрев эти проекты, Артиллерийский комитет большинством голосов (18 против шести), высказался за колодезные установки с бронированной площадкой и передним щитом, считая, что такие установки по сравнению с открытыми лучше защищают большую часть механизмов, подачу и прислугу. Но по экономическим соображениям и учитывая необходимость срочного вооружения современными артиллерийскими установками берегов Финского залива, Артиллерийский комитет решил для ближайшей потребности заказать Санкт-Петербургскому металлическому заводу восемь открытых установок. К ним Обуховскому сталелитейному заводу (ОСЗ) было заказано восемь 305-мм тел орудий с удлиненной каморой морского образца.

Журналом Артиллерийского комитета №848 от 1911 года был произведен запрос заводам о проекте колодезной установки со следующими требованиями: обеспечение внутреннего прохода из блока в установку, «приспособление» к 305/52-мм пушке Морского ведомства и оборудование электрическим управлением с автоматическим заряжанием во время вертикального наведения при всех углах возвышения от 0 до 15°.

Свои проекты колодезных и башенных установок прислали заводы – Путиловский, Металлический, Виккерс (Vickers), Шнейдер (Schneider), Шкода (Skoda), Крупп (Krupp), Кокериль (Cockerill) и Сен-Шамон (Caint-Chamond), причем последний передал его через Франко-Русский завод Обуховскому заводу, который собственного проекта не представил.

Наиболее «разработанным» был проект Металлического завода, затем Путиловского, остальные заводы представили лишь эскизные проекты. Только проект Металлического завода был составлен для 305/52 пушек морского образца проекты остальных заводов требованиям Артиллерийского управления не удовлетворяли. Проект колодезной установки представили только Путиловский и Металлический заводы.

Общая характеристика всех систем установки в отношении их устройства состояла в следующем: все системы с откатом по оси орудия, с гидравлическим компрессором, воздушным накатником, зубчатым подъемным и поворотным механизмами, подачей боеприпасов в особых зарядниках и досылкой их цепным прибойником (Сен-Шамон представил пружинный досылатель). Только проекты Металлического и Путиловского (частично) заводов соответствовали требованиям и при принятии зарядника и автоматического поста управления заряжанием удовлетворяли требованиям Артиллерийского комитета. Металлический завод заявил сроки изготовления первой установки 1 год 10 месяцев, Путиловский – 2 года 2 месяца, а последней (при расчете на 12 установок) через 3 года 6 месяцев.

Меньший срок изготовления Металлическим заводом объясняется наличием большого количества рабочих чертежей главных частей установки, проверенных работой на 305-мм морских башенных установках и 305-мм открытых установках.

Обращаясь к вопросу какой тип установки – колодезный или башенный следует принять для 305-мм орудий – Артиллерийский комитет пришел к заключению, что двухорудийные колодезные установки недопустимы и могут быть только одноорудийными. Производя параллельные сравнения стоимости двух одноорудийных колодезных и одной двухорудийной башенной установок, одинаковых по силе своего огня видно, что одна двухорудийная башенная установка на 72 тыс. руб. дешевле двух одноорудийных колодезных.

Сравнение стоимости башенных и колодезных установок

Две одноорудийные колодезные установки	Одна двухорудийная башенная установка
682 тыс. руб. – две установки	480 тыс. руб. – башенная установка
258 тыс. руб. – два орудия	258 тыс. руб. – два орудия
20 тыс. руб. – две горизонтальные брони	250 тыс. руб. – подвижная броня (305 мм)
50 тыс. руб. – две неподвижные брони	30 тыс. руб. – неподвижная броня
200 тыс. руб. – два неподвижных основания и инж. оборудование	120 тыс. руб. – бетон и инженерное оборудование
Итого: 1 млн. 210 тыс. руб.	Итого: 1 млн. 138 тыс. руб.

Поэтому Артиллерийский комитет решил отдать предпочтение 2-орудийным башенным установкам. В соответствии с требованиями Артиллерийского комитета они должны были иметь вертикальное бронирование толщиной 305 мм, крыши – 102 мм. Если по местным условиям такое круговое бронирование оказывалось излишним, то величина бронирования устанавливалась каждый раз по указанию Крепостной комиссии ГУ ГШ. Башенные установки должны располагаться на металлическом фундаменте (жестком барабане). Так как никакой испытанной башенной установки на момент заседания Артиллерийского комитета не было, то предписывалось проектировать береговую башенную установку по системе, принятой во флоте для линкоров типа «Севастополь», то есть Металлического завода {6}.

В мае 1913 года ГАУ выдало Петербургскому Металлическому заводу заказ на шесть 305-мм башенных установок, второй заказ на восемь установок был передан заводу в июле того же года {7}. Первая башня должна быть собрана на заводе и предъявлена к приемке без брони и с временной проводкой через два года после заключения контракта к 12 мая 1916 года, затем каждые полтора месяца завод должен был сдавать по одной башне.

Погоны и установочные части должны быть сданы через год после подписания контракта, затем через каждые два месяца.

Места под башни должны быть подготовлены казной для первой башни через 13 месяцев после подписания контракта, затем каждые два месяца {8}.

В январе 1913 Главное Артиллерийское Управление (ГАУ) выдало Петербургскому Металлическому заводу заказ на изготовление (по чертежам крана для Кронштадской крепости) первого из двух кранов для Севастополя по цене 83 250 руб. со сдачей через 12 месяцев на заводе и установкой через три месяца в Севастополе.

В марте 1914 года ГАУ указало порядок установки и сборки 305-мм башенных установок: №№1–4 на фортах «Николаевский» и «Алексеевский» в Кронштадте, 5–8 в Севастополе, 9 и 10 в Усть-Двинске, 11–14 во Владивостоке.

Строительство

Батареи Севастополя имели сквозную нумерацию, в соответствии с которой 305-мм батарее был присвоен номер 25.

Первоначально место было выбрано на берегу Стрелецкой бухты, но затем с целью увеличения угла обстрела по морю место расположения батареи было перенесено на высоту 15,7 саженей в трех верстах южнее Херсонесского маяка.

Строитель крепости с рапортом 11 мая 1913 года представил в Главное Инженерное Управление (ГИУ) проект батареи №25. Его рассматривал постоянный член Инженерного комитета ГИУ генерал-лейтенант Н.А. Буйницкий (1863–1914) на предварительном заседании Инженерного комитета 11 июля 1913 года.

По проекту батарея состояла из двух броневых башен, бетонированной постройки, служащей для них основанием, открытого капонира в горже и рвом с проволочной сеткой, охватывающей этот капонир и протягивающийся вправо и влево от батареи до береговых обрывов.

Расположение батареи было выбрано крепостной комиссией на участке, отведенном ранее под батарею №18, которую переместили к югу от места предполагаемой постройки. Направление крайних выстрелов – на Сарычский маяк и на мыс Лукулл составляло 260° в сторону моря. Вооружение – четыре 305-мм орудия и 10 пулеметов, предусматривалось две смены артиллерийской прислуги – 144 артиллериста. Мест в казематах – 306, из них 192 в жилых помещениях, остальные в галереях.

Башням было дано по условиям обстрела и местности превышение одной над другой на 1,5 сажени и их центры были разнесены на 26,5 сажени.

Генерал-лейтенант Н.А. Буйницкий высказал следующие замечания:
– Неправильное ориентирование горжевого фаса, благодаря чему при обстреле с севера возможно поражение окон каземата.
– Неудачно спроектирован горжевой открытый капонир, загроможденный казематом-убежищем.
– Устройство казематов не соответствовало новым требованиям покрытий и стен. Надежда на защитные свойства скального грунта были признаны неосновательными.
– Инженерный комитет признал необходимым наружные стены, обращенные к неприятелю, делать без песчаной прослойки, толщиной 17 футов без бетонных тюфяков, из батареи иметь два открытых выхода.
– Гарнизон исчислять: одна смена артиллеристов – 72 человека, взвод пехоты – 50 человек, пулеметная команда – 60 человек, то есть всего 182 человека и 30 машинистов. Боезапас батареи иметь по 200 выстрелов на орудие.

После получения уточняющих сведений по конструкции башен и оборудованию погребов от Металлического завода МТК и ГАУ приступили к корректировке проекта, имея в виду следующие изменения:

«1. Расстояние между башнями увеличить до 30 саженей.

Для предотвращения повреждения прицельных устройств при стрельбе одной башни поверх другой верхнюю башню поставить выше другой на 15 футов.

Так как линия горжи должна быть перпендикулярна к равностоящей угла обстрела батареи (260°), то наиболее естественным является расположение башен по этой линии, для чего башни сдвинуть по сравнению с проектной в сторону: одну на 7,5 сажени, другую на 5 саженей.

Длинный сквозник перед казематом, в котором устанавливаются дизеля и динамо-машины, назначается для возможности извлечения из каземата любого из трех двигателей не тревожа остальные. В сквозник поместить пулеметы, а также противоштурмовые орудия, если таковые будут даны на батарею.

Бетонное покрытие батареи должно составлять 6 футов бетона состава 1:1,5:3, слоя асфальтобетона толщиной 1 фут и швеллеров, помещения непрямоугольные перекрываются 12-дм двутавровыми балками. Толщину наружных стен и горжи проектировать в 6 и 7 футов, внутренние опорные стены – 4 фута».

Оговаривалось, что прожекторная станция должна располагаться отдельно.

Наблюдение и целеуказание должно было вестись из двух броневых наблюдательных постов на массиве батареи. Рядом с ней предполагалось оборудовать бетонные прожекторный павильон, до которого от массива батареи шел бетонированный путь.

Окончательный проект батареи №25 в броневых башнях на четыре 305-мм пушки на высоте 15,7 саженей в трех верстах южнее Херсонесского маяка был утвержден на заседании Инженерного комитета 20 августа 1913 года Стоимость постройки батареи определялась в 850 тыс. руб. {9}.

Одновременно с составлением проекта на месте установки батареи начались работы по формированию котлована, а также по постройке пристани в Казачьей бухте для выгрузки частей 305-мм башенных установок и подготовке к ней фарватера.

С 10 по 12 октября 1913 года Севастопольский порт углубил до 15 футов фарватер в Казачьей бухте на протяжении 114 саженей, после чего работа была прекращена. Обращение производителя работ по постройке батареи в Артиллерийское ведомство и командиру Севастопольской крепостной артиллерии успеха не имело. Чтобы суда с осадкой 15 футов могли подходить к пристани в верховьях бухты необходимо было углубить фарватер на протяжении еще 90 саженей до глубины 15 футов. В этой части глубина фарватера составляла от 6 до 8 футов, всего надо было убрать 2700 кубических саженей донного грунта.

В связи с отказом Морского ведомства и Министерства торговли и промышленности предоставить землечерпалку в 1913 году, углубление фарватера в Казачьей бухте до батарейной пристани перенесли на 1914 год, до этого грузы решили доставлять на плоскодонных судах.

Поставка клепаных конструкций фундаментов батареи №25 ожидалась в Севастополе в октябре–ноябре 1913 года. Для их установки предполагалось взять 74 тыс. руб. из денег, предназначенных для постройки дальномерных будок Севастополя, из них 60 тыс. руб. на батарею №25 и 14 тыс. руб. на постройку железной дороги к Бельбекской группе батарей. По строительному плану на батарею №25 на 1913 год выделялось 50 тыс. руб., которые были потрачены на строительство пристани в бухте Казачья {10}.

ГАУ 20 августа 1913 года сообщило ГИУ, что заказанные Ижорскому заводу башенные каркасы для 305-мм башенных установок будут изготовлены в начале 1914 года. Для первой – к 15 января, для второй – к 1 февраля 1914 года.

Для доставки 305-мм орудий и частей башенных установок с пристани Казачьей бухты необходимо было построить на батарее №25 железнодорожный путь нормальной ширины (5 футов), для обслуживания этого пути были отпущены две вагонетки системы генерал-лейтенанта М.К. Тахтарева. Стоимость этой работы оценивалась в 80 тыс. руб.

Сложность постройки железнодорожного пути заключалась в необходимости не выходить за пределы зоны отчуждения, так как за приобретенный участок под батарею №25 было уплачено по 65 копеек за квадратную сажень. По этому пути предполагалось передвигать 100-тонный кран, место стоянки которого было выбрано у пристани Казачьей бухты. Позиция хранения крана не наблюдалась с моря, а также с береговых высот окружавших бухту, кроме Северной стороны Севастополя. Для перевозки крана часть пути – 400 саженей – необходимо было проложить в три рельса, на расстоянии 5 и 3,5 футов один от другого.

Для подъёма крана весом 6500 пудов или орудий (3000 пудов) на верхнюю площадку батареи, требовалось установить лебедку мощностью 40 HP (нормальных рысаков, то есть лошадиных сил), изготовленной на петербургском заводе «Сан-Галли». Для движения крана к башенной батарее параллельно директрисе батарее, были уложены две пары рельсов, по которым кран также передвигался с помощью лебёдки и соответствующего троса.

Для сборки башенных установок, по контракту с Металлическим заводом и для монтажа закладных частей башен по контракту с Ижорским заводом, от казны должны были поставляться: кран с командой, дизель-генераторы, складские постройки, квартиры из расчета по 35 человек на башню.

Несмотря на начало военных действий, работы по строительству бетонного блока батареи продвигались весьма быстрыми темпами. К ноябрю 1914 года были построены бараки на 75 человек с шестью отдельными помещениями для мастеров, временная электростанция с двумя дизель-генераторами «Вулкан», мастерские и кузницы Металлического завода, кладовая, сарай, кухня. Место строительство батареи охранял караул из 20 нижних чинов.

В сентябре 1914 года были полностью отрыты котлованы и закончено бетонирование оснований, а в конце декабря 1914 года Ижорский завод при помощи деревянных козел и стрел начал установку частей жесткого барабана и неподвижной брони батареи.

В соответствии с планом работ бетонные работы второго периода до неподвижной брони должны быть закончены до первого февраля 1915 года, так как опоздание вызвало бы задержку по обточке погонов станком Металлического завода и разновременностью установки, что повлекло бы переплату Металлическому заводу 50 тыс. руб.

На первой башне успевали уложиться в срок, на второй башне предполагалась задержка, так как изготовление 500 кубических саженей бетона могло быть выполнено только после получения разрешения на перевозку морем песка из устья реки Бельбек и цемента из Севастопольской бухты, что было запрещено Морским ведомством ввиду военного времени. Кроме того, запрещено было работать ночью при освещении, дабы не нарушать светомаскировку. При получении разрешения завершение бетонирования второй башни ожидалось к середине марта 1915 года.

27 января 1915 года Главное Военно-Техническое Управление (ГВТУ) потребовало от Строителя батареи младшего производителя работ Управления Строителя Севастопольской крепости подполковника В.Р. Гулишамбарова, чтобы ко времени окончания работ по сборке 305-мм башенных установок была полная готовность погребов, одновременно ГВТУ сообщило, что заказ дверей для батареи произведен Металлическому заводу.

ГАУ в январе 1915 года командировало в Севастополь военного инженера полковника Ксирихи, которому поручили выяснить возможность ускорения работ. Из отчета военного инженера полковника Ксирихи о командировке:

«Батарея №25: Нижняя башня – опорные стены погребов готовы, жесткий барабан забетонирован до неподвижной брони (готовы к 01 февраля 1915 года). Броню можно устанавливать. Устанавливаются каркасы для сводов погребов, швеллера изготовлены и ожидается их доставка. Материал для набивки сводов имеется. Производились работы по набивке свода соединительной галереи. Бетонный завод состоит из двух метровых бетоньерок системы Смит-Милуоки (Smith-Milwaukee). Набивка сводов будет готова к 01 апреля 1915 года.

Верхняя башня – жесткий барабан установлен. Проводились работы по подготовке его бетонирования и подготовке бетонирования под неподвижную броню и стены погребов, окончание работ ожидается к концу февраля. Бараки рабочих, вспомогательные постройки, железнодорожные пути готовы. Неподвижная броня в Севастополе, но на батарею не доставлена, прибудет к 22 февраля 1915 года».

Ксирихи сделал вывод о том, что все работы по башням могут быть закончены до конца 1915 года вместе с силовой станцией, а если доделывать нижнюю башню, то она может быть готова в июне–июле 1915 года, причем привод башни мог бы осуществляться от временной электростанции {11}.

Тем не менее, ввод в строй батареи задерживался из-за неготовности частей башенной установки. Только в октябре 1916 года одна из двух 305-мм башен для Севастопольской крепости находилась практически в полной готовности к сборке на заводе, недоставало лишь поковок компрессора одного орудия.

В марте 1917 года по докладу Морского штаба Верховного Главнокомандования Военный министр приказал 305-мм станки в первую очередь доставить на строящиеся береговые батареи Финского залива, во вторую очередь на батареи Севастополя {12}.

По сообщению МГШ Металлический завод мог доставить станки в Севастопольскую крепость только осенью 1917 года. Верховный Главнокомандующий телеграммой сообщил о необходимости вооружения Севастопольской крепости 305-мм артиллерийскими установками и продолжения работ во вторую очередь.

Несмотря на переадресацию станков, работы на батарее №25 не прекратились. В мае 1917 года ГВТУ сообщило Строителю Севастопольской крепости, что для батареи №25 заказаны три динамо по 100 киловатт и два по 60 киловатт для силовой и осветительной станции. Если батарея будет вооружена, то они понадобятся на месте, если нет, то они пойдут на остров Вульф.

В сентябре 1917 года первая 305-мм башенная установка для Севастопольской крепости была готова на заводе и подготовлена к отправке. ГАУ несмотря на сложность доставки, так как перевозить башню пришлось бы кружным путем по однопутной магистрали, не оставило планов вооружения батареи. Вследствие громадного увеличения заработной платы из-за инфляции стоимость сборки установок на месте увеличивалась с 50 тыс. руб. по контракту до 1 млн. 200 тыс. рублей. Сборка могла быть проведена в срок от 6 месяцев до 1 года.

На время прекращения работ по строительству батареи в 1918 году на батарее практически были закончены бетонные работы, набиты своды, установлены жесткие барабаны, подкрепления под броню, доставлена и установлена неподвижная броня первой и второй башен. На первой башне были расточены погоны, готовились приступить к монтажу башни.

Советское строительство

К моменту окончания Гражданской войны на вооружении Севастопольской крепости, числилось 27 береговых батарей, сведенных в четыре группы. Обследование береговой обороны Севастополя, произведенное после освобождения Крыма от белогвардейских частей показало полную небоеспособность батарей.

Тем не менее, уже к концу 1920 года удалось ввести в строй две четырехорудийные 152-мм батареи – №14 в районе Стрелецкой бухты и №20 на мысе Фиолент {13}.

16 мая 1922 года состоялось совещание в Артиллерийском отделении Главмортехупра ВМС РККА по вопросу достройки батареи №25 в Севастополе. Совещанию предшествовала поездка комиссии в Севастополь для осмотра батареи в феврале 1921 года. Рассмотрев соответствующие материалы, включая акт комиссии по осмотру от 13 февраля 1921 года, а так же справку Металлического завода о состоянии дел по изготовлению башенных установок, совещание признало возможность достроить батарею при условии отправки в Севастополь с пристани Металлического завода двух боевых столов и двух податочных труб и возврата морским командованием четырех качающихся частей 305-мм станков с секторами и лебёдками вертикального наведения.

Один из этих станков находился на Металлическом заводе в незаконченном виде. Относительно остальных трех станков решался вопрос возможности использования имеющихся на вооружении линкоров станков или необходимости доделки их из имеющихся полуфабрикатов {14}.

В сентябре 1922 года Главком Республики С.С. Каменев дал согласие на частичное разоружение линкора «Гангут» для довооружения батареи №25, исключив его из списков боевого флота, но так как детальное обследование показало, что в худшем состоянии находится линкор «Полтава», то докладом от 10 октября 1922 года Главком согласился на замену линкора «Гангут» линкором «Полтава». В виду этого было отдано приказание о частичном разоружении «Полтавы» и передачи частей двух башен в ведение ГАУ для батареи №25 {15}.

Но начало работ по достройке башенной батареи №25 из-за отсутствия финансовых средств было отложено до 1924 года

Проект переделки башенного блока с защищенным сквозником (по проекту 1913 года вход в блок был сверху батареи), усиленным покрытием (предусматривалась защита от 406-мм снаряда) и усиленной тыльной стенкой был разработан военными инженерами Б.К. Соколовым и В.В. Выставкиным.

Оперативно-тактическим заданием на проектирование батареи предусматривались:
– обеспечение защиты от трех попаданий в одну точку боевого покрытия и стен орудийных блоков 406-мм морских снарядов с учетом проникания и откола (уже построенные конструкции были рассчитаны на сопротивление попаданиям лишь 356-мм снарядов);
– обеспечение защиты от трех попаданий в одну точку боевого покрытия или у подошвы стен орудийных блоков двухтонных фугасных авиационных бомб с учетом фугасного действия и откола;
– полная защита всех внутренних помещений от проникновения боевых отравляющих веществ с обеспечением работы личного состава (в том числе в боевых рубках и орудийных башнях) без противогазов и защитной одежды при химических атаках и заражении местности в эспланаде батареи;
– полная энергетическая автономность (электроэнергия, пар, вода, сжатый воздух);
– возможность смены изношенных орудийных стволов личным составом в боевой обстановке;
– применение новейших приборов управления огнем и связи.

Наиболее сложными вопросами проектирования и строительства были:

а) возведение командных пунктов командира батареи и управляющего огнем башенной артиллерии крепости и соединение их шахтами и потернами с орудийными блоками (проект военного инженера А.И. Василькова);

б) защита тыльной стороны орудийных блоков и сквозникового входа в них с учетом возможного воздействия косоприцельного огня 406-мм артиллерии неприятельских линейных кораблей из района бухты Ласпи и попаданий двухтонных фугасных авиабомб у подошвы стены (расчеты сопротивления выполнял военный инженер Б.К. Соколов);

в) оборудование приемно-передающего радиоцентра с соответствующей аппаратурой и защищенными антеннами (проект военного инженера Н.С. Коссовича);

г) обеспечение полной коллективной противохимической защиты внутренних помещений, боевых рубок и орудийных башен (проект был разработан военным инженером Г.Н. Колокольцевым при участии представителя Военно-химического управления РККА военного инженера Павлова);

д) снабжение качественной пресной водой для бытовых нужд, питания паровых котлов и охлаждения дизелей (проект военного инженера Г.Н. Колокольцева);

е) прокладка разветвленных инженерных сетей и коммуникаций при необходимости пересечения многочисленных герметичных переборок, перекрытий, броневых дверей и противооткольной одежды;

ж) устройство защищенных от попаданий снарядов и бомб и проникновения боевых отравляющих веществ в воздухозаборники приточной вентиляции, вводов водоснабжения, каналов загрузки твердого и жидкого топлива, выхлопов и выбросов дизельной и котельной установок, вытяжной вентиляции, канализации и дренажа (проект разработан военными инженерами Г.Н. Колокольцевым и С.С. Лысковичем);

з) механизация загрузки боеприпасов в погреба при массе одного снаряда 471 кг (совместный проект Инженерного управления БОЧМ и Ленинградского Металлического завода);

и) механизация чистки каналов стволов орудий после стрельбы (проект Ленинградского Металлического завода);

к) полноценная противовоздушная и противодесантная оборона эспланады батареи силами ее личного состава, занятого одновременно ведением артиллерийского боя с кораблями противника;

л) монтаж экспериментальной щелочной аккумуляторной установки шведского производства мощностью 2000 кВт для перекрытия пиковых нагрузок дизельной электростанции в боевой обстановке (предложение члена Научно-технического комитета Главного артиллерийского управления

РККА военного инженера-электрика В.Н. Коноплева; проект разработан военным инженером Глотовым) {16}.

Не дожидаясь составления проекта и заключения договора на достройку батареи №25, снятия с линкора «Полтава» недостающих частей, Металлический завод начал отправку башенных механизмов с завода в Севастополь. Кроме того, начался поиск четырех 305-мм артиллерийских орудий.

17 ноября 1924 года к пристани Металлического завода доставили железную баржу вместимостью 30 000 пудов и началась погрузка. К 23 ноября все части погружены на баржу и в ночь на 24 ноября двумя буксирами баржа была отбуксирована в Новый Порт, где плавучим краном Торгпорта крупные части перегрузили на платформы грузоподъёмностью 3000 пудов. 29-го погрузка закончилась. Особая комиссия от Октябрьской железной дороги, Северо-западной железной дороги и Управления военных сообщений для осмотра правильности погрузки негабаритного груза согласно чертежей приняла акт о правильной погрузке. 4 декабря

1924 года в 12.00 негабаритный эшелон в составе шести транспортных и восьми открытых вагонов, двух теплушек был отправлен в Севастополь, куда и прибыл 9 января 1924 года. Ввиду громоздкости и тяжеловесности прибывшего груза – его полностью сосредоточили вблизи батареи, получившей к этому времени №8 (бывшая №25) {17}.

Для её вооружения завод «Большевик» по программе 1922–1923 годов по заказу ГАУ должен был доделать четыре 305/52 орудия. Эта работа заключалась, в основном, в переборке, сборке и пригонке затвора. Тела были изготовлены Обуховским сталелитейным заводом в 1915 году, приняты артприемщиком, но не отстреляны на полигоне.

В январе – мае 1925 года на морском полигоне были испытаны десятью выстрелами 305/52 орудия с усиленными затворами марки CA (с удлиненной каморой) с заводскими номерами 128, 145, 144, 124, 139, орудийные стволы №№124, 128, 145 и 144 выдержали испытание стрельбой. Ствол №139 показал недостаточную кучность стрельбы. В связи с наличием повреждений нарезов на стволе №145 дополнительно в июне отстреляли ствол №170. 23 июня 1925 года принятые 305-мм орудия №№124 и 128 отправились в Севастополь. Стволы №№144 и 170 ушли позднее.

В мае 1925 года приступили к демонтажу станков с линкора «Полтава» {18}.

К началу июня Ленинградский Металлический завод (ЛМЗ) в третьей башне линкора «Полтава» выполнил следующие работы: разобрал и снял все три станка, электромоторы и лебедки приводов открывания затворов, приборы продувания, прицелы и приборы управления артиллерийским огнем с приводами, приборы центральной наводки с приводами, прибойники. Были вывернуты гужоны и болты крепления броневой крышки и броне перегородок, то есть станки подготовлены к выемке из башни после снятия крыши.

Для вооружения батареи №8 ГАУ разрешило взять все три станка третьей башни и из четвертой башни левый станок. По окончанию работ башни были закрыты штатными броневыми листами. А снятые 305-мм стволы были законсервированы и оставлены на палубе линкора «Полтава» {19}.

4 сентября 1925 года начальник снабжения РККА и Флота утвердил договор с Ленинградским государственным машиностроительным трестом на работу по сборке двух 305-мм береговых 2-орудийных башенных установок на батарее №8 в Севастопольской крепости и по приведению в порядок и по доделке для вышеуказанных башенных установок четырех 305-мм станков со снятием их из башен линкора «Полтава».

Договором предусматривались следующие работы: снятие с двух 3-орудийных 305-мм башенных установок линейного корабля «Полтава» четырех 305-мм станков со всеми относящимися к ним частями, переделка их для угла возвышения 35°, приведение в порядок на ручное действие имеющегося на батарее 100-тонного крана. Сборка на ручное действие двух береговых башенных установок, доставка частей которых в Севастополь производится за счет ГАУ.

Стоимость работ по договору устанавливалась 360 тыс. рублей, срок монтажа башенных установок устанавливался в 15 месяцев со дня выдачи при условии:

1. Своевременной подачи средствами и за счет Наркомвоемора всех частей установок, всей брони и пушек с затворами к месту их сборки в крепости.

2. Своевременного окончания Наркомвоенмором всех необходимых строительных работ, связанных с возможностью испытаний установок в действии и стрельбою.

Вся броня должна была быть доставлена ГАУ не позднее трёх месяцев со дня вступления договора в силу, а пушки с затворами – ко времени доставки станков {20}.

Приказом начальника Артиллерийского управления РККА и Флота от 22 сентября 1925 года уполномоченным этого управления по работам связанным с достройкой батареи №8 был назначен начальник артиллерии Севастопольской крепости Г.Н. Четверухин.

Броневые конструкции строящейся батареи изготавливались Ижорским заводом, монтаж их в Севастополе вела выездная бригада ЛМЗ.

В кооперации по постройке 305-мм батареи №8 были заводы «Русский дизель» – двигатели, «Электроприбор» и «Красная Заря» – приборы управления стрельбой и связи, Военно-Химическое управление РККА проектировало вентиляционное и противохимической оборудование. Выполнение работ по изготовлению оборудования погребов, башенных установок, системам подачи боезапаса было возложено на Металлический завод. Головным разработчиком проектной, монтажной и эксплуатационной документации было второе Артиллерийское бюро ЛМЗ.

Так как бетонный блок проектировался до утверждения Временной инструкции 1913 года, проводились работы по установке в казематах противооткольных одежд из стальных швеллеров и двутавровых балок.

Бетонные работы и монтаж первой башни закончились в середине 1926 года. 4 сентября того же года первая башня батареи №8 была отстреляна на ручном действии в присутствии комиссии под председательством начальника 8-го отдела артиллерийского управления И.И. Старцева, членов: Суровцева, А. Коноплева, Г.Н. Четверухина, Ковалева, командира батареи Г.В. Штейнберга, инженеров завода «Большевик», А.Г. Дукельского, Вульфа. Присутствовали Командующий морскими силами Черного моря Панцержанский, Член РВС Автов и начальник береговой обороны МСЧМ А.Б. Елисеев. Батарея произвела 13 выстрелов при углах возвышения от 0,5 до 34,33° фугасным снарядом весом 1150 фунтов без взрывателя.

Комиссия признала правильность установки орудий в первой башне. При стрельбе были погнуты рукоятки приводов вертикального наведения, повреждений бетонного основания, станка и орудий не было. По заключению комиссии оба орудия первой башни и установки в целом испытание стрельбой при ручном действии выдержали {21}.

Несмотря на окончание монтажа башен, ввод батареи в строй откладывался из-за задержки поставки силового и вспомогательного оборудования. Так, сроки сдачи силовой электростанции были определены апрелем 1928 года, плюс время на доставку дизелей и генераторов из Ленинграда в Севастополь. Дополнительные (запасные) агрегаты силовой и компрессорной станций должны были быть готовы к весне 1929 года Мамеринцы и башенные посты заказанные «Машинстрою» – к 1 октября 1927 года, задержка в изготовлении постов произошла вследствие требования поставить в них дополнительно стереотрубы и перископы.

21 декабря 1927 года государственная комиссия произвела приемку орудийных башен от строителей с опробованием их стрельбой. В это время на батарее имелись два агрегата электростанции принадлежащих тресту «Машинстрой» и оставленных этим предприятием на батарее по просьбе заместителя председателя РВС И.С. Уншлихта до сдачи постоянной силовой и электростанции. От нее брали электроэнергию при испытании батареи.

Только в августе 1928 года силовая установка батареи была принята комиссией по приемке силовой осветительной и компрессорной станций батареи №8. В октябре 1927 года по предложению РВС МСЧМ в целях засекречивания числа береговых батарей и прожекторов береговой обороны Черного моря, как установленных, так и устанавливаемых, береговую 305-мм батарею №8 переименовали в №35.

В течение 1927 года проводилось оснащение батареи №35 боезапасом. Всего в Севастополе для батареи полагалось иметь 1080 выстрелов, из них бронебойных и фугасных 810 и 1200 зарядов. Вместимость погребов батареи составляла 800 снарядов и 1600 полузарядов, остальной боезапас должен был храниться в арсенале Севастополя.

В распоряжении береговой обороны по данным Артуправления в 1927 году имелось фугасных снарядов – 510, корпусов – 390, бронебойных корпусов – 200, шрапнелей – 503. Снаряжение было включено в снаряжательную программу Военного порта и обеспечено полностью всеми элементами и денежными средствами. Зарядов к 305-мм системам по данным Артуправления состояло 220, кроме того, в июле и августе в Севастополь было доставлено 1200 зарядов {22}. Как только батарею ввели в строй, на ней началась боевая учеба. В течение 1927–1929 годов было проведено 152 учебных и 60 боевых стрельб. И это, несмотря на отсутствие приборов управления огнем (ПУАО).

ПУАО для батареи №35 изготавливал завод имени Кулакова в срочном и сверхурочном порядке. Контроль осуществлял старший артприемщик А.Л. Чесноков. Готовность приборов ожидалась к маю 1929 года.

Осенью 1929 года башенная береговая батарея №35 окончательно вступила в строй. В июле того же года её посетили члены Правительства СССР во главе с И.В. Сталиным. В августе 1932 года было выдано оперативное задание на постройку постов батареи №35: командного и управляющего огнем. Требования к постам: должны иметь обзор всего водного пространства, обстреливаемого батареей, ввиду того, что по местным условиям (рельеф местности, расположение башен) не представляется возможным иметь указанный выше обзор с одного поста, необходима постройка двух постов с взаимоперекрещивающимися секторами видимости.

Расположение поста для защиты его от ослепления своими выстрелами и от действия снарядов противника предполагалось вынести в сторону от 300 до 600 м (300 м – предел эллипса рассеивания на дистанции 150 кб. для 15-дм снаряда, 600 м – предел нормальных методов управления оружием и правильного действия ПУАО).

Каждый пост должен был состоять из:
– рубки управления огнем, её размер должен допускать работу в ней семи человек, установку перископа и планшета, контрольных приборов управления огнем;
– закрытого дальномерного поста для 10-м скрывающегося дальномера и запасного 8-м;
– отдельного помещения на одно лицо начсостава и восемь краснофлотцев;
– помещения радиостанции, кладовой имущества, уборной.

Помещения должны быть отапливаемые и газонепроницаемые с подачей воздуха через фильтры и иметь защиту от попадания одного 16-дм снаряда и 2-тонной бомбы {23}.

В связи с отсутствием броневого производства на командных пунктах батареи №35 были использованы броневые рубки недостроенных линейных крейсеров типа «Измаил» изготовленные до 1917 года.

К 1932 году два командных пункта были построены, из основного блока к каждому пункту вели потерны на глубине 20 метров. В этом же году к постам были проложены кабели от силовой электростанции батареи. Кроме того, Военно-строительное управление РККА предлагало установить в командных постах по дизель-динамо в 25 л.с. {24}.

Центральный пост батареи размещался в казематах бетонного массива батареи и изначально был оборудован системой управления огнем Гейслера.

В 1930 году возникли протечки в сводах казематов батареи. Инженер Васильков отмечал, что при строительстве перекрытия сводов набивались жёстким бетоном, не обеспечившим впоследствии должную гидроизоляцию массива. Для устранения течи было сделано торкретирование {25} верхней поверхности перекрытий сводов, после чего протекание было временно прекращено.

Торкретированная поверхность массива к 1930 году имела целый ряд волосяных трещин, кроме того, протеканию способствовали штыри, поставленные в бетон для закрепления прожекторного пути. Протекание через шов соединения асфальтовой заделки с кирасой было устранено в 1932 году, путем устройства козырька вокруг башни во время её утепления {26}.

В это же время были сделаны попытки замаскировать батарею от наблюдения с моря и воздуха. Проект маскировки предусматривал устройство на поверхности массива черных и белых пятен с промежутками между ними под фон окружающей местности. Чёрные пятна выполнялись наложением шлака на свежий цементный раствор, чтобы предотвратить сметание шлака при выстреле, белые обеспечивала существующая поверхность. Промежутки выполнялись нанесением грунта толщиной 10 см с посевом травы по типу окружающей местности. Между пятнами устраивались промежутки в 10–15 см для стока воды.

План маскировочных работ на 1932 год включал устройство ложных башен, разметку и устройство пятен на грунте, изготовление искусственного кустарника, маскировку дворика с изготовлением металлического каркаса и сети, прокладку ложной дороги, засыпку части старой дороги и части кранового пути, посадку кустарника и травы.

В 1932 году продолжались работы по оборудованию батареи при этом следовало построить камеры для дегазации отравленного обмундирования, два поста воздушно-химического наблюдения; заделать загрузочные шахты потерн; закончить работы по сухопутной обороне, маскировке, герметизации броневых дверей и изменению схемы охлаждения дизелей.

Комиссия под председательством командира Крымского укрепленного района И.И. Грена работала с 19 июля по 4 августа 1933 года по вопросам маскировки береговых батарей №30 и 35, зенитных батарей №78 и 79, а равно по маскировке побережья Крымского укрепрайона в районе Севастополя.

В результате работы комиссии было установлено:

1. На снимках с самолета и визуально батарея №35 читается хорошо.

2. Наблюдение после 14 часов, когда солнце находилось сзади наблюдателя, с формарса и гротмарса крейсера «Красный Кавказ», в восьмикратный бинокль, стереотрубу, дальномер показало, что батарея №35 с 200 кб. сливается с фоном, со 140 кб. на ней вырисовывается силуэт верхней башни и левый командный пункт, хорошо видны поднятые стволы орудий, со 115 кб. хорошо видны силуэты башен при опущенных стволах орудий {27}

В предвоенные годы батарея проводила интенсивную боевую учебу, провела большое количество стрельб. В 1939–1940 годах только на зачетных стрельбах батарея выпустила 220 снарядов. В 1939 году износ стволов составил 86%, требовалось увеличить скорострельность, переделать противооткатные устройства по типу линкора «Парижская Коммуна», отремонтировать электрооборудование. Кроме того, требовалось заменить стволы. Капитальный ремонт и модернизация батареи были запланированы на третий квартал 1939 года, но по разным причинам к ремонту до начала войны так и не приступили, ограничились только заменой клоцев прибойника и ремонтом замков орудий {28}. В 1940 году для смены стволов батареи промышленности было заказано четыре лейнированных 305-мм ствола.

Описание батареи

План бетонного блока батареи №35
		1. Осветительная станция, 2. Аккумуляторная, 3. Мастерская, 4. Вход в левый командный пост, 5. Компрессорная, 6. Котельная, 7. Коридор, 8. Шлюз, 9. Медпункт, 10. Кают-компания, 11. Вход в правый командный пост, 12. Пост ПУАО, 13. Кубрик (внизу водохранилище), 14А. Камбуз, 14Б. Насосная (внизу водохранилище), 15. Силовая станция, 16. Сквозник (вход в батарею), 17. Забор воздуха, 18. Зарядные погреба, 19. Снарядные погреба, 20. Вторая башня, 21. Кладовая, 22. Техническая кладовая, 23. Кубрик, 24. Кладовая механика, 25. Помещения вентиляторов и термотанки, 26. Центральная телефонная станция, 27А. Помещение начсостава, 27Б. Кубрик, 28. Кладовая, 29. Кладовая, 30. Зарядные погреба, 31. Снарядные погреба, 32. Первая башня, 33. Кладовая, 34. Кладовая, 35. Кубрик, 36. Кубрик, 37А. Помещение начсостава, 37Б. Гальюн, 38. Санпропускник, 39. Потерна к командному посту, 40. Воздухозабор (аварийный выход).

Батарея состояла из двух бетонных блоков, соединенных бетонированной потерной, в каждом блоке была установлена 305-мм двухорудийная башенная установка. Толщина вертикальной брони вращающейся части башни составляла 305 мм, толщина крыши – 203 мм. Вертикальные листы соединялись между собой шпонками «ласточкин хвост», и крепились к каркасу башни гужонами. Бетонный башенный колодец был облицован броневой кирасой толщиной 305 мм. Каждая башня состояла по высоте из трех отделений – боевого, рабочего и перегрузочного. Боевое отделение башни было разделено продольной броневой переборкой на два отделения, в каждом отделении располагалось по одному 305-мм орудию в 52 калибра длиной с углами вертикального наведения от -1° до +35°.

В башне были установлены два прицела системы Металлического завода, прикрытые сверху броневыми колпаками.

Каждый башенный блок имел два снарядных и два зарядных погреба, на стеллажах которых могли храниться 800 снарядов и 1600 полузарядов. Погреба были оборудованы противопожарной системой водяного орошения.

Для транспортировки снарядов внутри погребов и подачи их в перегрузочные отделения башен имелись специальные тележки на узкоколейных рельсовых путях, а переноска полузарядов производилась вручную.

Орудийные башни батареи по своему устройству были практически идентичны башням Кронштадтской крепости и башням батареи №30 за исключением системы подачи боеприпасов из погребов в перегрузочные отделения. На батарее №35 снаряды и заряды выталкивались из погребов в перегрузочное отделение по специальным трубам, а на батареи №30 они выкатывались по роликовому транспортеру (рольгангу). В перегрузочном отделении для подачи снарядов к питателям зарядников была установлена вращающаяся платформа с приводом от электродвигателя.

В каждом орудийном блоке имелись казематы, в которых располагался личный состав, вентиляционные станции, центральная силовая и осветительная станции, котельная, компрессорная и баллоны сжатого воздуха, цистерны топлива, масла и воды, механическая мастерская, центральный пост батареи с приборами управления стрельбой, телефонная станция, кают-компания, камбуз и медицинский блок.

Наружные стены бетонного блока батареи имели толщину 4,3 м монолитного бетона, тыльные стены имели толщину 1,8–2,1 м, внутренние перегородки 1,2 м.

Казематы имели перекрытия из монолитного бетона толщиной 2,5–3 м, с противооткольным слоем из стальных швеллеров №30, уложенных вплотную друг к другу. Между швеллерами и бетоном находился слой асфальтобетона толщиной 30 см.

Вход в блок второй башни, являвшийся главным входом в батарею, был выполнен в виде коленчатого сквозника и оборудован двустворчатыми броневыми воротами. Там же находился вход в газовый шлюз с санпропускником. Блок первой башни отдельного входа не имел и соединялся с блоком второй башни бетонированной потерной.

Радиоцентр батареи был оборудован радиостанциями «Бухта» (коротковолновая), «Бриз» (длинноволновая), «Рейд» (ультракоротковолновая), 5АК-1 (коротковолновая). Для освещения водного пространства на батарее имелись два передвижных прожектора 3-15-4.

Из блока первой башни шла воздухозаборная галерея вентиляционной системы, бравшая начало в нижнем этаже блока и имевшая выход в виде коленчатого сквозника к берегу моря, она же служила запасным выходом.

Управление огнем батареи осуществлялось из двух командных постов – главного (правого) и запасного (левого), удаленных соответственно на 450 и 200 м от орудийных блоков. Каждый командный пост имел бронированную боевую рубку корабельного типа с толщиной стенок 406 (левый) и 420 мм (правый) и крыши – 305 мм, имевшую четыре смотровых щели с броневыми заслонками. В каждой рубке было установлено по два бинокулярных оптических визира типа «ВБК». Рядом с рубками в железобетонном дворике были установлены 6-и 12-метровые стереодальномеры системы Цейсса. Под рубкой в три этажа, соединенных между собой вертикальной шахтой, располагались узел связи, автономная электростанция, котельная, вентиляционная установка и жилые помещения личного состава. Командные посты соединялись с блоком второй башни подземными потернами пробитыми в скале на глубине около 20 м. Центральный пост батареи был оборудован системой управления огнем Гейслера и первоочередной схемой ПУС обр. 1929 года с двумя приборами ТАД.

Потерна левого поста имела боковое ответвление, выходившее в виде коленчатого сквозника к берегу моря и служившее для вывода канализационных и дренажных труб, а также как запасной выход. В казематах блока второй башни были установлены:
– центральная силовая станция с тремя дизель-генераторами Д-3-330, мощностью по 150 л. с;
– осветительная станция с дизель-генератором 75 л.с. для питания осветительной сети, вентиляторов, насосов и других обиходных нужд и обслуживания аккумуляторной батареи 1 МЛ на 1000 а/ч;
– компрессорная станция с компрессором «Людвин» 18 л.с.;
– котельная установка системы парового отопления – три котла системы Шухова;
– противохимическая защита, состоявшая из четырех групп угольных фильтров ФП-360.

Водоснабжение батареи осуществлялось с помощью основной и резервной артезианских скважин, на бытовые нужды вода поступала из пневмоцистерн, система охлаждения дизелей работала по замкнутому циклу, при этом горячая вода охлаждалась в подземной градирне. На случай выхода из строя артезианских скважин и внешних водопроводов, в орудийных блоках имелись запасные резервуары пресной воды емкостью 3000 куб. м. Для орошения погребов, пожаротушения и хозяйственных нужд имелась отдельная система морской воды, питавшаяся из специального колодца в блоке второй башни.

Для обороны сухопутных подступов к батарее вокруг неё были сооружены пять железобетонных огневых точек с толщиной стен 40 см и перекрытием до 15 см, вооруженных 7,62-мм станковым пулеметом «Максим» каждая. Огневые точки были рассчитаны на защиту от 76-мм снаряда. Вокруг батареи имелись стрелковые окопы и система проволочных препятствий на металлических кольях. В систему противовоздушной обороны входили четыре зенитные пулеметные установки (три М-4 и один ДШК). С началом войны была установлена зенитная батарея (пять 45-мм орудий 21-К).

Все надземные сооружения батареи замаскированы, над главным входом был сделан специальный металлический каркас, затянутый сверху маскировочной сетью.

Жилые и санитарно-бытовые помещения батареи были рассчитаны на длительное пребывание 350 человек, в том числе 20 человек командного состава. Для приготовления пищи был оборудован камбуз с электрическими плитами и холодильной камерой. Имелся специальный медицинский блок с операционной и лазаретом. Для размещения личного состава батареи в мирное время, в 3,5 км от огневой позиции был построен жилой городок.

По штатам мирного времени личный состав батареи составлял – командного состава 12 человек, начальствующего состава – девять человек, младшего начальствующего состава – 62 человека, краснофлотцев – 151, всего 234 человека. Батарея должна иметь две обозных лошади, три сторожевых собаки, два прожектора, один легковой и два грузовых автомобиля {29}.

В Советское время от начала достройки до взрыва батареи в 1942 году батареей командовали:

Штейнберг Генрих Владимирович	октябрь 1925	сентябрь 1927
Донец Емельян Петрович	октябрь 1927	октябрь 1928
Кабалюк Иван Филиппович	декабрь 1928	август 1929
Чухарев Николай Петрович	август 1929	декабрь 1929
Руль Август Андреевич	ноябрь 1930	декабрь 1931
Моргунов Петр Алексеевич	декабрь 1931	октябрь 1933
Рюмин Александр Александрович	октябрь 1933	февраль 1936
Булыгин Степан Филиппович	февраль 1936	февраль 1939
Балан Николай Михайлович	февраль 1939	ноябрь 1940
Лещенко Алексей Яковлевич	ноябрь 1940	июль 1942

22 июня 1941 года

Батарея №35 входила в состав 1-го отдельного артиллерийского дивизиона береговой обороны Главной базы Черноморского флота, вместе с башенной батареей №30, открытыми 203-мм батареей №10 и 102-мм батареей №54. Батареей командовали старший лейтенант А.Я. Лещенко и старший политрук А.М. Сунгурьян (с 15.05.42 политрук В.Е. Иванов).

Начало войны батарея №35 встретила в ожидании капитального ремонта – проходила дефектация оборудования и составление проекта модернизации.

В марте 1941 года батарею инспектировала комиссия Штаба Черноморского флота. Батарея показала высокую степень боеготовности, по боевой тревоге подготовилась к бою за 8 минут 30 секунд, вместо 10 минут по нормам 1938 года. Комиссия отметила неудовлетворительное содержание электрооборудования на батарее и предложила техотделу флота до мая 1941 года отремонтировать дизели №1 и 2 {30}.

С началом войны, для усиления противовоздушной обороны батареи в срочном порядке на ней были установлены пять 45-мм орудий 21-К.

На батарее происходила ротация кадров, часть подготовленного личного состава батареи убыла на формирование новых батарей и частей ПВО, взамен прибыли командиры и краснофлотцы, призванные по мобилизации. 1-й ОАД сформировал роту для обороны Одессы, кроме того, из штатного состава дивизиона было сформировано три полевых и три зенитных батареи 4-орудийного состава.

Решением командования береговой обороны в июле 1941 года срочно приступили силами мастерской №1 к капитальному ремонту дизеля №4, агрегата станции освещения, ремонту насосов верхней водокачки и замене трубопровода водоснабжения. С 10 августа силами мастерской №4 преступили к замене аккумуляторной батареи аварийного освещения.

19 августа ПВО батареи из пулеметов вела огонь по самолету противника. Первую стрельбу по противнику батарея №35 произвела седьмого ноября с 14 часов 50 минут до 16 часов 18 минут, выпустив 21 фугасный снаряд по площади по хутору Макензия. Всего в этот день батарея №35 провела четыре стрельбы выпустив по хутору Макензия с неизвестным результатом 46 фугасных снарядов.

С целью экономии ресурса стволов и в связи с более сильным износом стволов второй башни командование 1-го ОАД приказало командиру батареи №35 «Стрелять одной башней, стараться меньше изнашивать вторую башню. Второй башней стрелять когда требуются батарейные залпы, постоянно учитывать износ орудий».

24 ноября за поддержку артиллерийским огнём войск Севастопольского оборонительного района приказом начальника Артиллерии Приморской армии командирам батарей №№10, 19, 30, 35 объявлена благодарность {31}.

29 ноября при чистке орудий первой башни в 305-мм стволах №124 и №128 обнаружились трещины. 10 декабря с целью проверки состояния стволов башня произвела по одному контрольному выстрелу их каждого ствола. Осмотром после стрельбы было установлено, что длина трещин после выстрела увеличилась. Орудия были признаны к дальнейшему боевому использованию не пригодными. Личный состав батареи приступил к подготовительным работам по смене стволов первой башни {32}.

Взрыв

17 декабря 1941 с 10 часов 00 минут вторая башня батареи №35 вела огонь по противнику, в этот день произвела 31 выстрел. Башня стреляла залпами через 1,5–2 минуты, подряд было выпущено девять снарядов левым орудием. В 16 часов 17 минут во время заряжания для выстрела десятого снаряда левым орудием произошел взрыв порохового заряда, когда замок не успел закрыть канал ствола. В момент взрыва на линии заряжания находилось восемь полузарядов. В результате взрыва последовало разрушение башни и гибель 35 человек личного состава боевого, рабочего и перегрузочного отделений.

Из политдонесения Политуправления Черноморского флота:

«Исключительное мужество, во время катастрофы, проявил личный состав батареи, что дало возможность ликвидировать пожар и предотвратить взрыв погребов с боезапасом:

Воентехник 1 ранга Широков, младшие командиры Повивалец, Пересоба, Стрижак, Мельник и краснофлотцы Дескул, Макаров, Хохлов, и прочие, несмотря на пламя пожара предотвратили взрыв погребов, рискуя жизнью.

Отдельные бойцы, которых удалось извлечь из огня, высказывали патриотические настроения: краснофлотец Савченко «Дорогие товарищи, отомстите за меня фашистским гадам, я умираю за Родину, за Сталина». Отрицательных настроений среди личного состава не было. В числе погибших 35 человек, 30 сгорело, пять получили сильные ожоги и умерли.

Из 35 человек погибших при катастрофе политрук башни Панкратов, помощник командира башни Паршин, 7 младших командиров и 26 краснофлотцев, с том числе 3 члена ВКПб, 7 кандидатов, 18 комсомольцев и 7 беспартийных.

Следует отметить, что в связи с катастрофой второй башни вся 35 батарея вышла из строя, т. к. первая башня начала менять пушки ввиду полного их расстрела».

По мнению комиссии, назначенной Военным советом Черноморского флота взрыв мог произойти по следующим причинам:
1. Затяжной выстрел
2. Поршень замка не был очищен от тлеющих остатков предыдущего заряда.

Комиссия признала наиболее вероятной вторую причину.

На аналогичной батарее №30 после каждого выстрела производилась прочистка запального отверстия грибовидного стержня и смачивание его влажной тряпкой. На батарее №35 вышеуказанное мероприятие не проводилось. К сожалению, точная причина взрыва второй башни так и не была установлена.

Состояние второй башни в результате взрыва было следующее:

Правое орудие – расстрел 100%, механические повреждения второго цилиндра снаружи. В результате сильного удара по телу орудия на цапфу была большая нагрузка, в результате верхняя крышка подцапфенника имеет сдвиг вверх. Сорван кронштейн для крепления прицельной трубы, колонка автоматического поста сорвана и разбита.

Левое орудие – расстрел около 100%, лебедка привода сорвана и смята, разбит резервуар компрессора, верхняя крышка подцапфенника сорвана, колонка автоматического поста сорвана и смята, тяги и рукоятки погнуты. Пост командира башни разбит.

Взрывом вся горизонтальная броня была выброшена наружу, одна плита свалилась в боевое отделение. Вертикальная броня в секторе 200 градусов села вниз.

Прибойник – головка хобота сорвана и разбита, хобот деформирован, клоц разбит, цепь порвана.

Боевой стол поднят на 30 см, в результате чего цевочный обод порван в двух местах. Цевочные колеса и вертикальные валы сорваны и погнуты.

Пол стола в боевом отделении местами погнут, кромка пола на которой крепится вертикальная броня просела вниз, погнув угольники и кницы.

Шахта зарядника разбита и выгнута. Направляющие зарядников сорваны и погнуты, особенно левый, правый погнут незначительно.

Переборка погнута, фундаментальная втулка центрального штыря погнута и разорвана.

По инициативе командира БЧ-5 военинженера второго ранга Н.Я. Лобанова и старшины мотористов Артамонова, решено было заменить стволы первой башни без крана, который отсутствовал. Заказанный на «Уралмаше» кран был еще не готов, но часть деталей уже поступили на батарею. Из этого комплекта взяли две тележки, на которых решено было укладывать тела орудий и подвозить к башне.

Уже 29 декабря запасные стволы орудий были подняты со дна Казачьей бухты, где они были спрятаны от воздушных налетов противника и подтянуты к башне. От пристани, где лежали стволы, на батарею были проложены железнодорожные пути под углом в 90° в горизонтальной плоскости. На рельсы были положены дубовые подушки, а на них с помощью домкратов – стволы. Рельсы были смазаны тавотом и трактором ствол был подтянут к основному пути, ведущему на батарею к башне.

На основном пути были поставлены две тележки, связанные тросом, ствол уложен на эти тележки казенной частью вперед и двумя тракторами «Сталинец» был стянут к башне за 17 минут. К амбразуре башни стволы казенной частью были подтянуты на тележках по проложенным рельсам.

Предварительно оба негодных ствола были демонтированы из башни следующим порядком:

Передняя горизонтальная броня была поднята на домкратах и сдвинута в сторону, как и вертикальная. Стволы домкратом подняли на 250 мм, затем выложили клети и установили рельсовый путь. Затем на рельсы уложили дубовые подушки, с помощью которых спустили ствол. Рельсы смазали и трактором ствол вытащен из башни и сдвинут в сторону. Чтобы проушины не мешали движению ствола, он разворачивался с помощью домкрата в требуемое положение.

Новый ствол по этим же рельсам и на тех же подушках с помощью талей было втянут в башню и с помощью домкратов спущен в обойму, но предварительно он был развернут в нужное положение, а подмостки и рельсы убраны.

На эту работу ушло 1,5 месяца, с 1 декабря 1941 по 15 января 1942 года, со всеми работами по устройству путей.

Во второй башне замена стволов производилась тем же способом, что и в первой. Но ввиду того, что взрывом вся горизонтальная броня была выброшена наружу и только одна плита осталась в башне, которая свалилась в боевое отделение, эту плиту вытащили из башни. Переднюю вертикальную броневую плиту пришлось отодвигать так же, как в первой башне.

Особенностью работы было то, что кроме замены стволов, нужно было выполнить большую работу по восстановлению повреждений. Был произведен ремонт электродвигателей вертикального наведения, зарядника, механизмов горизонтального наведения, станции реле зарядника, прибойника, замочного механизма, пускового реостата горизонтального и вертикального наведения.

Не обошлось без затруднений, вызванных действием противника. Отсутствие ПУСовского кабеля, который отправили на транспорте «Чапаев», затонувшего в пути, угрожало задержкой введения в строй башни. Но кабель был найден в складах севастопольской ВМБ.

Широко применялась замена деталей, например прибойник с клоцем были заменены взятыми из училища береговой обороны. Проведена замена принимающей аппаратуры ПУАО системы Гейслера левого орудия, контрольной группы, проводки, фонарей, телефонных аппаратов. Цевочные колеса и вертикальные валы были заново изготовлены заводом №201.

В работах широко использовалась электросварка для наращивания угольников и закрепления деталей. Работу выполнили за два месяца бригадой рабочих из 35 человек, по штату на подобные работы требовалось четыре месяца. Кроме того, к работам ежедневно привлекалось 30 человек из личного состава батареи.

20 января 1942 года первая башня батареи №35 опробовала материальную часть после ремонта, выпустив два снаряда по немецкой батарее расположенной на позиции захваченной советской батареи №10.

3 апреля 1942 года батарея №35 выпустила десять снарядов по штабу и укреплениям противника в деревне Мамашай, произведя испытание материальной части после ремонта. Батарея полностью вошла в строй.

Приказом Командующего Черноморским флотом за отличное выполнение ремонта, введение в короткий срок башни батареи №35 были награждены денежной премией 34 командира и краснофлотца, вынесена благодарность 31 командиру и краснофлотцу.

В первой башне батареи №35 были установлены стволы №102 и №98, которые были доставлены в Севастополь во время Первой мировой войны, как запасные стволы для линкоров Черноморского флота, во второй башне были установлены стволы №68 и №55, которые в 1923 году были сняты с линкора «Марат» и перестволены на заводе «Баррикады» в 1940 году.

Результатом аварии на батарее №35 было циркулярное указание Начальника артиллерийского управления ВМФ о запрете делать для 180/57 и 305/52 в картузах из аммантиновой ткани многослойные утолщения, так как при стрельбе оставались несгоревшие частицы.

19 декабря 1941 года сложилось тяжелое положение на батарее №30. В 20 часов 25 минут на батарею №35 был передан приказ «Командиру 35-й батареи к 4:00 20.12.41 приготовить 2 роты по 120 человек в каждой, иметь при себе патроны, винтовки, гранаты, каски и все пулеметы батареи. На батарее оставить тех, кто остался после комплектования, чтобы остались [краснофлотцы] разных специальностей для охраны и наблюдения за механизмами. Иметь сухой паек и медицинский персонал».

Рота батареи №35 действовала в составе Отдельного батальона береговой обороны 20–22 декабря 1941 года в районе хутора Мекензия с задачей выбить противника вклинившегося между 54-м стрелковым полком и 3-м морским полком. 21 декабря батальон, атаковав расположение противника, отлично справился с поставленным заданием, враг был выбит из окопов, отступил и был уничтожен. За 20 и 21 декабря батальон уничтожил до 600 немцев. Исключительный героизм проявили: старшие лейтенанты Захаров, Ханакин (погибли), младший политрук Труфанов, младшие командиры Мельник, Ярыгин, Роган, Шокол, краснофлотцы Савченко, Тютюнов, Павленко, Колесников, Куц.

Так, старший сержант Мельник лично заколол штыком до 20 немцев и семь застрелил. При выходе из строя командира роты принял командование. Под командованием Мельника рота оттеснила противника на 1,5 км. Мельник оставлен в должности командира роты, возбуждено ходатайство о присвоении ему звания лейтенанта. Краснофлотец Колесников – пулеметчик обеспечил выход роты в атаку, лично истребил до 50 немцев, подавил ряд огневых точек, пал в бою. Младший командир Труфанов, будучи дважды ранен, остался в строю и продолжил вести бой.

За время боев 20–27 декабря на сухопутном фронте в составе батальона береговой обороны убито четыре средних командира 17 бойцов и младших командиров, ранено среднего начальствующего состава – три человека, бойцов и младших командиров до 70. Потери из состава батареи №35 составляют 37,9% по отношению к общему числу бойцов и командиров, выделенных в состав батальона береговой обороны. Личный состав батареи №35 за доблесть и отличное выполнение заданий командования получил благодарность Военного Совета Приморской армии и командира 25-й стрелковой дивизии {33}.

Результаты отражения первого и второго штурмов Севастополя были изложены в докладе Штаба Черноморского флота:

«Батарея №35 за 7 месяцев войны провела 59 стрельб, из них 43 стрельбы по площади и разным точкам. Израсходовано 458 выстрелов. 11 стрельб проведено с корректировкой, 48 без корректировки (81%), 2 стрельбы проведены на дистанции 87 каб, остальные на дистанции более 100 каб (130–144 каб). Результат разбито до 10 автомашин, уничтожено до 6 артиллерийских и минометных батарей и до 800 человек пехоты.

Огонь этой батареи ввиду больших дистанций и 81% стрельб без корректировки следует считать малоэффективными» {34}.

Злоключения первой башни батареи №35 не закончились. 26 февраля 1942 года на втором орудии первой башни во время чистки канала ствола обнаружена в казенной части трещина длинной 600 мм. Орудие признали негодным к боевой службе. Комиссия установила, что причиной выхода из строя орудия является слабое скрепление колец и недоброкачественность стали. В строю осталось только одно орудие первой башни.

Между вторым и третьим штурмами Севастополя батарея №35 вела огонь по пехоте и артиллерийским батареям противника. В связи с запретом стрельбы батареи №30, батарея №35 осталась единственной 305-мм батареей, поддерживающей части Приморской армии.

Для восполнения некомплекта квалифицированного личного состава на батарее были создали учебные команды для подготовки специалистов: комендоров, дальномерщиков, радистов, мотористов, электриков. Созданы команды снайперов и истребителей танков.

В период с 23 февраля по 20 марта 1942 года батарея №35 вела огонь по батареям и огневым точкам противника, впустив 111 фугасных снарядов по селениям Мамашай, Алсу, Черкез-Кермену, по площади. В результате стрельб уничтожена минометная батарея, подавлено несколько огневых точек, в районе Языковой балки уничтожен склад боеприпасов.

В период с 20 марта по 20 апреля 1942 года батарея №35 впустила 23 снаряда по тыловым узлам противника в районах Алсу и Кучук-Мускомья. Для ПВО Севастополя батарея передала свой прожектор, остальные два прожектора батареи остались в противодесантной обороне.

25 апреля батарея произвела салют, в момент захоронения Командующего ВВС Черноморского флота генерал-майора Н.А. Острякова, выпустив по тылам противника в районе Кучук-Мускомья пять фугасных снарядов. В конце апреля батарея провела две опытные стрельбы прямой наводкой шрапнелью по самолетам противника во время налета Херсонесский аэродром. Признано, что при соответствующей тренировке орудийных номеров при движении воздушной цели на острых курсовых углах, при отсутствии в зоне стрельбы наших самолётов, такая стрельба вполне допустима.

Распоряжением подполковника Б.Э. Файна, огонь батареи №35 разрешалось открывать только с разрешения Штаба береговой обороны. Огонь по самолетам можно было открывать самостоятельно, но в условиях острых курсовых углов цели.

23 мая 1942 года было проведено учение по организации отражения десанта силами Береговой обороны Главной базы Черноморского флота. В ходе отражения десантных сил противника, которые имитировал катер Охраны водного района, командир батареи №35 условно открывал огонь по десанту.

Перед началом третьего штурма Севастополя на батарее №35 в строю были 3 орудия, первое (правое) орудие первой башни и два орудия во второй башне. Батарея была полностью укомплектована личным составом – всего гарнизон батареи составлял 346 человек: 21 человек начальствующего состава, 70 младшего комсостава, 255 краснофлотцем и семь вольнонаемных {35}.

10 июня, во время стрельбы батареи №35 на неё совершили налет 12 бомбардировщиков и несколько истребителей. Бойцы пулеметного взвода с командиром младшим лейтенантом Прокопенко из своих пулеметов стреляли в упор по пикирующим самолетам, был сбит истребитель Ме-109.

С началом третьего штурма противником по батарее было выпущено 177 снарядов и сброшено около 120 авиабомб. Повреждений материальной части и ущерба не было.

Батарея №35 за время третьего штурма Севастополя вела интенсивный огонь по противнику, только за пять дней с седьмого по 11 июня батарея провела 31 стрельбу, выпустив 211 снарядов. Большинство стрельб было на поддержку войск четвертого сектора – район деревни Бельбек и станции Макензиевы Горы по пехоте и танкам противника. 16 июня батарея №35 израсходовала 20 фугасных, 21 шрапнельный и 21 бронебойный снарядов. Артиллерийская стрельба велась частично по площади, частично с корректировкой. Наблюдались прямые попадания в расположение войск и траншеи противника.

За 18–19 июня батарея уничтожила один танк, восемь орудий, до батальона пехоты, пулеметным огнем был сбит самолет Ю-88. 18 июня 1942 года приказом Народного комиссара Военно-морского флота №138 за проявленную отвагу в боях с немецкими захватчиками, за стойкость, мужество, дисциплину и организованность за героизм личного состава 1-й Отдельный артиллерийский дивизион был преобразован в 1-й гвардейский артиллерийский дивизион.

23 июня на батарее №35 и командном пункте 1-го ОАД были проведены митинги в связи с преобразованием дивизиона в гвардейский. Личный состав первой башни батареи №35 взял на себя обязательство: ни одного снаряда не пропускать мимо цели, другие боевые части обязались полностью обеспечить батарею связью, электрической энергией, водой, воздухом и всем необходимым. Огнем батареи в этот день были подожжены три танка, один танк подбит, рассеяно и уничтожено до двух полков пехоты. Обстрелом противника на батарее поврежден дальномер.

В течение 23–27 июня батарея уничтожила до двух взводов пехоты, подавила огонь вражеской батареи, на батарее №35 осталось немного более 100 снарядов.

На батарее был оборудован запасной флагманский командный пункт, дополнительно были развернут узел связи. Ночью 29 июня на батарею прибыл Военный совет флота, во главе с вице-адмиралом Ф.С. Октябрьским. Несколько позже туда же перебралось командование и штабы Приморской армии и Береговой обороны флота.

Вечером 30 июня в каземате батареи №35 состоялось последнее заседание Военных советов флота и Приморской армии, на котором было принято решение об эвакуации командования Севастопольского оборонительного района, Военных советов флота и Приморской армии. Комендант Береговой обороны Главной базы Черноморского флота генерал-майор береговой службы П.А. Моргунов приказал командиру батареи №35 капитану А. Я. Лещенко подорвать батарею, после израсходования боезапаса {36}.

На этот момент на батарее остались всего шесть шрапнельных и около 30 практических снарядов.

1 июля батарея подверглась мощному налету немецкой авиации и артобстрелу. В течение дня батарея расстреляла весь боезапас, ведя огонь практическими снарядами по немецким танкам, атаковавшим батарею №18 на мысе Фиолент, на самооборону шрапнельными снарядами по немецкой пехоте в районе Камышовой балки.

Весь личный состав батареи находился в окопах сухопутной обороны, за исключением необходимых электромехаников и комендоров.

Ночью 1 июля группа немецких автоматчиков прорвалась в район батареи между башенными блоками и правым командным пунктом. Командир батареи приказал личному составу командного пункта вывести из строя все оборудование и приборы управления стрельбой и отойти в массив батареи.

В 0 часов 35 минут 2 июля 1942 года с разрешения генерал-майора П.Г. Новикова личный состав батареи заранее приготовленной взрывчаткой и глубинными бомбами взорвал погреба боезапаса и первую башню; после уничтожения аппаратуры связи, оборудования и приборов управления стрельбой в 2 часа 30 минут была взорвана вторая башня. Батарея №35 прекратила свое существование {37}.

Командиру батареи и части личного состава удалось эвакуироваться на Кавказ.

Результат боевой деятельности батареи №35 отражен в политдонесении Политуправления Черноморского флота от 22 июля 1942 года об итогах июньских боев и эвакуации Севастополя:

«В наиболее напряженный период, когда противник большими группами танков прорывался из района хутора Кальфа и Николаевки, большинство средств береговой обороны было разбито, основной удар по прорвавшейся группе нанесла батарея №35, которая начиная с 30 июня 1942 года являлась последним наиболее устойчивым узлом сопротивления на подступах к Херсонесскому полуострову. Личный состав подошедших частей, под прикрытием огня батареи последние три дня отбивал многочисленные атаки противника, обеспечивая эвакуацию морем и воздухом. Расстреляв полностью боезапас и выпустив до 50 практических снарядом 35-я батарея в ночь с 1 на 2 июля была взорвана».

Приказом Народного комиссара Военно-морского флота от четвертого декабря 1943 года башенная батарея №35 была исключена из состава Военно-морского флота, как погибшая при выполнении боевых заданий.

Во время оккупации Севастополя в уцелевших казематах батареи был оборудован госпиталь и командный пункт командующего 17-й немецкой армии генерала Альмендингера.

12 мая 1944 года в районе 35-й батареи капитулировали последние немецкие солдаты. Батарея была освобождена.

После войны батарея №35 не восстанавливалась, но ее казематы использовались в качества погребов боезапаса, командного пункта и помещений личного состава четырех орудийной 130-мм батареи №723, размещенной около массива батареи №35.

С 1947 по 1952 год Командованием Черноморского флота рассматривалась возможность строительства новой батареи №35. Батарея должна была состоять из двух 305-мм 3-орудийных башен в отдельных блоках, двух командных пунктов, дальномерного поста, двух постов РЛС и двух прожекторов. Батарея должна была располагаться на закрытой позиции в полутора километрах от бывшего городка батареи. По ряду причин к строительству батареи не приступили {38}.

В настоящее время решением сессии Севастопольского городского совета проводится конкурс по созданию на территории 35-й береговой батареи музейного историко-мемориального комплекса, посвященного героическим защитникам Севастополя.

Примечания

1. РГВИА. Ф. 2000, Оп. 1, Д. 170.
2. РГАВМФ. Ф. 609, Оп. 3, Д. 89.
3. ЦГВИА. Ф. 504, Оп. 9, Д. 1014.
4. РГВИА. Ф. 802, Оп. 2, Д. 279.
5. Колодезные и барбетные установки не есть одно и то же. Обратимся к справочнику – С.А. Хмельков и Н.И. Унгерман. Основы и формы долговременной фортификации. М., 1931. С. 191. «Открытые береговые батареи по своему устройству подразделяются на барбетные и колодезные». Более подробно об этом в следующем номере альманаха «Цитадель». Прим. ред.
6. РГВИА. Ф. 504, Оп. 9, Д. 368.
7. Аукельский А.Г. Исторический очерк развития проектирования и изготовления башенных установок в России. 1886-1917 гг. М., 1931.
8. РГВИА. Ф. 504, Оп. 9, Д. 1192.
9. РГВИА. Ф. 802, Оп. 2, Д. 855.
10. Там же.
11. РГВИА. Ф. 609, Оп. 3, Д. 72.
12. РГВИА. Ф. 802, Оп. 2, Д. 855.
13. Д. Стогний. Морская крепость Севастополь. 1920-1941. Рукопись.
14. РГВА. Ф. 20, Оп. 12, Д. 214.
15. Там же. Д. 333.
16. Фонды МИСО ЧФ. Инв. № ГУ-303. Л. 40-42.
17. РГВА. Ф. 20, Оп. 12, Д. 611.
18. Там же. Д. 617.
19. Там же. Ф. 20, Оп. 12, Д. 617.
20. РГАВМФ. Ф. 609, Оп. 3, Д. 89.
21. РГАВМФ. Ф. р-910, Оп. 1, Д. 347.
22. РГАВМФ. Ф. р-910, Оп. 1, Д. 422.
23. РГВА. Ф. 22, Оп. 32, Д. 169.
24. Там же. Д. 165.
25. Торкретирование – нанесение штукатурной или бетонной смеси на поверхность строительной конструкции под большим давлением с помощью сжатого воздуха. Процесс нанесения подобных смесей осуществляется специальным насосом – торкрет-пушкой. Полученные в результате поверхности за счёт большой плотности бетонной или штукатурной смеси обладают повышенной прочностью, гидроизоляционностью и морозостойкостью. Прим. ред.
26. РГВА. Ф. 22, Оп.3 2, Д. 165.
27. РГВА. Ф. 22, Оп. 32, Д. 1420.
28. РГАВМФ. Ф. р-840, Оп. 22, Д. 744.
29. РГАВМФ. Ф. р-1090, Оп. 3, Д. 46.
30. ЦВМА. Ф. 409, Д. 38434.
31. ЦВМА. Ф. 920, Оп. 2, Д. 245.
32. ЦВМА. Ф. 2108, Оп. 0017481, Д. 11.
33. ЦВМА. Ф. 920, Оп. 2, Д. 245.
34. ЦВМА. Ф. 155, Оп. 4, Д. 9332.
35. ЦВМА. Ф. 2094, Оп. 0017268, Д. 70.
36. П.А. Моргунов. Героический Севастополь. М., 1979.
37. Д. Стогний. Морская крепость Севастополь. 1920–1941. Рукопись.
38. ЦВМА. Ф. 925, Оп. 12, Д. 112.